Советские тяжелые танки серии кв. История создания Фотографии танка кв 1

КВ-1 производства ЛКЗ образца 1939 года (вооружение – пушка Л-11, установленная в сварной башне)

Выпускавшиеся с апреля 1940 года первые серийные машины во многом были похожи на опытные экземпляры с орудием Л-11 (проект 1939 года), установленной в маске «свиное рыло», которая сильно похожа на германскую «Saukopfblende». Правда последняя появилась несколько позднее.

Практика показала крайнюю ненадёжность данной пушки и недостаток её мощности. Ствол пушки был подвешен под её люлькой, что существенно снижало точность ведения огня. Дважды в одно место попасть было практически невозможно.

На опытных машинах ставилась башня, имевшая гнутый кормовой лист. На серийных его заменили плоским броневым листом. Конструкция башни стала клёпано-сварной и получила коробчатую форму, существенно облегчавшую её изготовление. Реальное серийный выпуск танков началось в ноябре-декабре 1940 г.

КВ с малой башней проекта 1939 г. имели в лобовом броневом листе корпуса амбразуру для стрельбы из штатного оружия экипажа, которая находилась рядом с люком (смотровым) механика-водителя.. На более поздних танках на этом месте в шаровой установке монтировался пулемёт ДТ калибра 7,62 мм. Все КВ в дальнейшем данное размещение пулемёта сохраняли.

Первые КВ имели башенный пулемёт, установленный в кормовой части, установленный по упрощённому варианту. Позднее это крепление заменили на стандартное шаровое крепление.

Танки проекта 1939 г. отличались достаточно высоким качеством изготовления и обработки практически всех деталей и ясностью форм. Опорные катки (двойные) были стальными и оснащались резиновыми втулками, а ролики поддерживающие – резиновыми бандажами, что значительно способствовало плавности хода машины.

Проблемы с резиной привели к тому, что после 1941 года танки всех резиновых деталей лишились.

КВ проекта 1939 выпускался только Кировским заводом. В документации Наркомата танковой промышленности и заводов-производителей танка КВ периода 1939 – 1941 годов практически отсутствует различия, между выпускавшимися вариантами машины. Все танки именовались «тяжёлый танк КВ», либо «КВ с малой башней». Только с лета 1941 года появилась градация КВ-1 и КВ-2. Но последняя также не учитывала существенных изменений в их производстве и конструкции.

Поэтому в настоящем материале для разграничения различных модификаций танка и завода – изготовителя последнего будет указываться год разработки конкретного проекта (не путать с годом запуска в серию) и его основной производитель. ЛКЗ, например.

КВ-1 производства ЧТЗ и ЛКЗ образца 1940 года (вооружение – пушка Ф-32, установленная в сварной башне)

В конце 1940 г. принимается решение о необходимости кардинальной переработки всей конструкции танка КВ-1. Побудительной причиной для этого стала установка на танк нового вооружения и налаживание его серийного производства.

Танк проекта 1940 года начали серийно выпускать с января 1941 года. Первоначально только на ЛКЗ. В отличии от предыдущего проекта эта машина получила новую башню (доработанную башню проекта 39 года), в которой устанавливалась пушка Ф-32, имевшая длину ствола 31,5 калибра. Для её установки была разработана новая маска, аналогичная используемой на танке Т-34.

Пушка Ф-32 являлась модернизацией танковой пушки типа Ф-22, которая испытывалась ещё на БТ-7А. хотя в это же время на Т-34 уже устанавливали пушку Ф-34, более мощную и эффективную, чем Ф-32. В результате сложилась парадоксальная ситуация, когда средний танк был вооружён мощнее тяжёлого.

Чтобы изменить сложившийся дисбаланс велись опытные работы по вооружению танка КВ-1 пушками калибра 85 или 95 мм, но практического результата добиться не удалось. Пушку Ф-27, с лучшими баллистическими характеристиками, также не вписалась в конструкцию.

Начиная с 01.07.1941, в целях увеличения количества выпускаемых танков КВ-1 с производства на ЛКЗ был снят КВ-2. Следующим шагом явилось упрощение конструкции устанавливаемой на КВ-1 башни и установка новых усиленных опорных катков.

Анализ участия КВ в первых боях с Вермахтом показал, что он недостаточно защищён от огня 57 мм противотанковых и, особенно, зенитных орудий калибра 88 мм, имевшихся на вооружении немецкой армии. Поэтому, несмотря на перегруженность трансмиссии танка, его слабый двигатель и подвеску, было принято решение об усилении бронирования КВ-1, как временной меры, обеспечивающей повышение его защищённости.

На танках проекта 1940 г., выпускавшихся с конца 1941 года (октябрь), на переднюю стенку отделения управления и передние наклонные листы корпуса стали дополнительно наваривать броневые листы, имевшие толщину 20 мм. Башенный погон защищали дополнительно устанавливаемыми броневыми листами толщиной 50 мм.

После эвакуации завода из Ленинграда на Урал (в Челябинск) КВ-1 проекта 1940 г. стали выпускать и здесь. Первая машина сошла с конвейера в феврале 1941г. Производство танков данного типа продолжалось до октября 1941 г., пока не закончились имеющиеся танковые пушки Ф-32.

Челябинские конструкторы, сокращая трудозатраты, внесли в проект множество изменений. Например, только в июле 1941 года их было 349, а в августе уже 1322. Ленинградский завод в условиях осады не мог позволить себе этого. Поэтому до конца сентября 1941 года они выпускали танк по старой документации.

Танк КВ-1 с двигателем М-17

Массовая эвакуация предприятий привела к нарушению и неритмичности поставок требуемого оборудования и материалов. В связи с этим, чтобы не снижать число выпускаемых танков, конструкторам приходилось оперативно решать инженерные задачи «с тем, что есть». Именно этим объясняется появление нескольких весьма необычных модификаций КВ-1.

Причём отличия касались не только формы корпуса, башни или вооружения, но и двигателя. Харьковский завод № 75, выпускавший дизеля В-2, в июле 1941 года начал эвакуацию на Урал. Возникла резкая нехватка двигателей для вновь выпускаемых танков. которую конструкторы ЛКЗ решили, установив на 35 машинах КВ (проекта 1940г.) изготовленных в сентябре 1941 г., двигатель М-17, разработанный для Т-35, вместо отсутствующего дизеля В-2.

Внешнее отличие этих танков от остальных машин выразилось в появлении пяти топливных баков на надгусеничных полках, ёмкостью по 160 л. Баки потребовались для компенсации повышенного расхода топлива М-17 (4,7 – 9,5 л на один км пробега, против 2,7 – 5,0 литра у В-2). Так же пришлось решать вопрос и на ЧТЗ в ноябре-декабре 1941 года. За это время в войска отгрузили 130 КВ-1 данного проекта, оснащённых двигателями М-17.

КВ-1Э. КВ-1 производства ЛКЗ и ЧТЗ проекта 1941 года, вооружённый пушкой Ф-32, установленной в сварной башне с дополнительной бронёй (экранами).

Данная модификация рассматривалась как временная мера, используемая до момента создания и запуска в производство модели, имевшей лучшую защиту.

Для этих целей использовали специально спроектированные экраны (броневые модули), которые крепили на борта корпуса и башню танка КВ-1. Это позволяло использовать имеющиеся танки, практически не меняя их конструкцию. Тем более, что находящийся в Ленинграде Ижорский завод не располагал соответствующим станочным парком для обработки утолщённой брони и выпуска более тяжёлых танков.

Решение ставить экраны на танки приняли в конце июня 1941 года. Комплект дополнительного бронирования состоял из броневых экранов разной толщины (от 20 до 35 мм). Экраны устанавливали на металлические бонки, предварительно приваренные к корпусу и башне танка. К последним они крепились болтами. То есть между дополнительной бронёй и основной оставался воздушный зазор. Такие танки стали именовать экранированными или танками с навесной бронёй.

Фотографий подобным образом доработанных КВ-1 проекта 1941 г. имеется достаточно много. А вот официальных документов о том, на каких предприятиях осуществлялась подобная модернизация, нет.

Уже к августу программу свернули ввиду того, что возросшая до 50 тонн масса танка являлась недопустимым перегрузом для силовой установки и ходовой части машины. Стали выходить из строя передние опорные катки, не выдерживая резко возросших нагрузок.

По дошедшим до нас фотографиям можно сделать предварительный вывод о том, что экранированию подвергались только машины, изготовленные в июле 1941 года (до того, как была введена башня упрощённой конструкции) комплекты для экранирования приходили не всегда «в сборе». Поэтому у некоторых КВ-1 дополнительные экраны стоят только на башне. Причём форма экранов, изготавливаемых в спешном порядке, была весьма разнообразна.

Стоит отметить, что экранированные КВ-1 встречаются только на ленинградском и Северо-Западном фронтах.

Модификация КВ-1 проекта 1941 года, выпускавшаяся ЧТЗ. Танк вооружался пушками Ф-32 или ЗиС-5, устанавливаемыми в сварной башне, имеющей упрощённую конструкцию

Ижорский завод в сентябре 1941 года активно вёл работы по созданию проекта новой сварной башни, которой планировалось заменить все ранее выпускавшиеся для танка КВ-1 башни.

С конца октября 1941 года на ЧТЗ приступили к выпуску КВ-1 проекта 1941 года (ЧТЗ) имеющего сварную башню с улучшенным бронированием задней части погона. От башни «деталь № 157» она отличалась рядом внесённых упрощений, которые позволяли увеличить выпуск танков. в этой конструкции удалось устранить почти все конструктивные недостатки, которые были присущи ранее выпускавшимся проектам.

Визуально отличие башни выражалось в том, что заднюю часть погона полностью удалось интегрировать в броню. В результате кормовая ниша стала смотреться заметно короче. Приборы наблюдения, которыми пользовался задний стрелок, сместили ближе к кормовой части башни, устранив, тем самым, мёртвую зону, существовавшую ранее над МТО.

На эти танки в основном устанавливали модифицированную пушку Ф-34 (ЗиС-5). Но на ранних выпусках ещё ставили Ф-32 (Пока выпуск ЗиС-5 не стал полностью перекрывать потребности в танковых пушках для КВ-1).

На последних выпущенных партиях данных танков уже просматривается использование корпусов образца 1942 года, имевших прямые броневые листы на корме.

Модификация КВ-1 (ЧКЗ) проекта 1941 года, вооружённая пушкой ЗиС-5, установленной в литой башне.

Работы по созданию для КВ литой башни велись с тех пор, как КВ-1 проекта 1939 года был запущен в серийное производство. В июне 1940 на ЛКЗ создали несколько её прототипов. Но запустить в серию не смогли, что объяснялось серьёзными проблемами технического характера, которые возникали при крупносерийном производстве танка с такой башней.

Подготовить опытное производство этих башен на Ижорском заводе в 1941 году тоже не смогли.

Следующий вариант подобной башни изготовили в марте 1941 года уже на заводе № 78. Но не смогли отладить технологический процесс литья детали таких размеров. Н Проблему усугубила эвакуация ЛКЗ. Серийное производство вновь отложили.

ЛКЗ и ЧТЗ в конце 1941 года постоянно наращивали выпуск танка КВ-1 со сварной башней. В это же время ЧКЗ продолжал работы по совершенствованию технологии изготовления литой башни, так как возможности выпуска «детали № 257» (именно так именовалась литая башня со 100 мм бронёй) позволяла получить ряд серьёзных преимуществ. Получив возможности использовать конструкторский потенциал сразу нескольких танковых КБ, «Танкоград» мог начать выпуск башни, имеющей лучшие баллистические формы и повышенную противоснарядную стойкость при той же толщине брони, что и у башен сварных. Даже при обстреле танка из 88 мм зенитных орудий Вермахта.

В январе 1941 вариант КВ-1 с такой башней был запущен в серийное производство и выпускался ЧКЗ вплоть до августа 1942 года. Но решить вопрос по отработке технологии изготовления литых корпусов КВ-1 в это время так и не смогли. Его смогли решить только в 1943 году уже на танках серии ИС (ИС-2).

Модификации танка КВ-1 производства ЧКЗ выпуска 1942 года, оснащённого усиленной литой башней и вооружённого пушкой ЗиС-5.

Конструкторами завода № 200 в декабре 1941 года был создан альтернативный вариант литой башни для КВ-1, получивший обозначение «деталь № 957». Все места башни, которые в предыдущей конструкции были признаны недостаточно защищёнными, защитили бронёй, усиленной до 120 мм. При этом масса новой башни не увеличилась. Танк в официальных документах стал именоваться «КВ проекта 1942 года с литой башней усиленной». Машина находилась в серийном производстве с января по август 1942 года.

Внешне похожая на предыдущую, новая башня имела более толстую броню в районе погона, воротник (кольцевой прилив) брони в районе крепления шаровой установки пулемёта, установленного в кормовой нише. Последние танки данного проекта получили корпуса нового типа, имеющие в кормовой части прямой броневой лист. На первых корпусах новой формы ещё сохраняли выпуклую крышку люка, через который обеспечивался доступ к двигателю (на крыше МТО), затем и она стала плоской. Машины этого проекта уже начали оснащаться усиленными литыми опорными катками, имеющими улучшенную конструкцию.

Визуально литые башни, изготовленные на УЗТМ, во фронтальной проекции выглядят шире, а башни завода № 200 уже и имеют явно видимые литьевые детали.

Танк был создан в результате модернизации танка КВ-1, направленной на снижение его веса и повышение скорости движения. В ходе модернизации облегчен и несколько уменьшен по высоте корпус машины, снижен вес агрегатов силовой передачи и ходовой части (применены гусеницы меньшей ширины), уменьшена литая башня. Из-за острой нехватки алюминия вместо алюминиевого радиатора установили сварной железный. Боекомплект для танковой 76,2-мм пушки ЗИС-5 был увеличен на 24 снаряда.

КВ-1С принят на вооружение в августе 1942 года и сразу же запущен в серийное производство. По запросу посольства США в Москве два экземпляра танка были отправлены в США, где прошли испытания на Абердинском полигоне. В отчете об испытаниях отмечалось, что 76,2-мм пушка танка очень хороша: проста, безотказна, боекомплект расположен удачно, что советский танк, обладая мощной броневой защитой, имеет торсионную подвеску, которая на испытаниях функционировала очень эффективно". Были отмечены и недостатки: устаревшая конструкция трансмиссии, плохие воздухоочистительные устройства, небрежная механическая обработка. Танк КВ-1С выпускался до сентября 1943 года, когда он был заменен в производстве танком КВ-85. Всего было выпущено 1230 танков КВ-1С, которые сыграли важную роль в Сталинградском и других сражениях начального периода Великой Отечественной войны.

За год, прошедший с начала Великой Отечественной войны, накопилось достаточно информации, позволяющей дать объективную оценку применению на полях сражений тяжелых танков.
В 1940 г. Котин и его подчиненные на базе модификаций КВ-1 фактически уже разработали два прототипа КВ-3, который удовлетворял бы требованиям, предъявляемым к новому тяжелому танку в 1942 году. "Объект 220" имел более длинный корпус, более крупную башню и 107-мм пушку. "Объект 222" сохранил внешний вид КВ-1, но имел усовершенствованную башню. Машина нуждалась в новой силовой установке, но создать ее в сложный период 1941-1942 гг. не удалось. ГКО отказался запускать КВ-3 в производство.

КВ до начала 1942 г., несомненно, был лучшим тяжелым танком в мире. Толстая броня делала машину практически неуязвимой, а 76-мм пушка позволяла эффективно бороться с любой бронетехникой противника. Но накапливалась и негативная информация. Великолепные свойства орудия невозможно было использовать в полной мере из-за неважных прицельных приспособлений. Круговой обзор из танка был сильно ограничен. Но главной проблемой был недостаточно мощный двигатель и ненадежная трансмиссия. К тому же танк был тяжеловат, что отрицательно сказывалось на проходимости и маневренности.

Среди военачальников-танкистов все больше распространялось мнение, озвученное М.Е. Катуковым: "...танки КВ неповоротливы и медлительны, препятствия преодолевают с трудом, ломают мосты и вообще приносят много хлопот. Да и вооружение их не отличается от среднего танка - та же 76-мм пушка" . На специальном совещании ГКО с участием конструкторов и представителей промышленности, состоявшемся в июне 1942 г., И. В. Сталин подвел черту: "...Такой танк нам не нужен. Следует уменьшить его вес. Если это невозможно - снять с вооружения" .

На основании приказа ГКО, главной задачей конструкторов стало снизить массу танка, одновременно повысив его маневренность и надежность. Единственный способ выполнить задачу заключался в радикальном облегчении брони. Толщину лобовой брони уменьшили до 75 мм. Уменьшили размеры корпуса (прежде всего высоту) и изменили его конфигурацию. Была создана новая литая облегченная башня, где впервые (после Т-50) установили командирскую башенку, что существенно улучшило обзорность из машины. Однако в командирской башенке отсутствовал люк, в результате чего троим танкистам, как и на КВ, приходилось забираться и покидать башню через один узкий люк.

Хотя работами по новому КВ руководил Н.Л. Духов, фактически главным конструктором был Н.Ф. Шашмурин, спроектировавший новую коробку передач. Новая коробка радикально улучшила ходовые качества, а ее надежность на порядок превосходила старую.
Задавшись целью снизить вес, изменяли все что можно. Установили более легкие опорные катки, а также облегченные суженные гусеницы (сузили до 608-мм). Боекомплект вначале тоже уменьшили до 90 выстрелов, позднее, правда, вновь увеличили до 114 выстрелов.
С помощью столь радикальных мер массу машины удалось снизить на 5 т, а максимальную скорость повысить с теоретических 34 км/ч до практических 43 км/ч. Кроме того, в конструкцию внесли множество изменений технологического характера, направленных на экономию дефицитных сортов стали и импортируемых материалов, а также упрощающих выпуск машины.

Новый танк получил обозначение КВ-1С (скоростной). В середине июля 1942 г. начались успешные испытания, и 20 августа танк был принят на вооружение. Еще ранее, до официального принятия машины на вооружение, на ЧКЗ началось производство КВ-1С.

Надо сказать, что улучшение ряда свойств (возросшая скорость, маневренность и надежность танка) далось дорогой ценой. Вооружение КВ-1С осталось прежним - 76,2 мм орудие ЗИС-5, а уменьшение толщины брони (особенно сильно бортовой и башенной) при неудачной схеме броневого корпуса (броневые листы располагались вертикально или с небольшими углами наклона) значительно снизило снарядостойкость танка. Таким образом, по своим боевым качествам КВ-1С практически сравнялся с Т-34.

Серийный выпуск новых танков продолжался на ЧКЗ с августа 1942 г. по сентябрь 1943 г. По ходу производства вносились изменения в основном технологического характера. Всего было выпущено 1106 машин. Первые танки КВ-1С поступили в войска в течение ноября-декабря 1942 г. Этими машинами укомплектовывались специальные танковые части - отдельные гвардейские танковые полки прорыва. Наименование "гвардейской" такой части присваивалось еще при комплектовании. Полки придавались для усиления стрелковым и танковым соединениям.

Тип					Т-34/85		КВ-1С	ИС-2М
Вариант	1942 г	1942 г.	1941 г.	1943 г.	1944 г.	1942 г.	1943 г.	1945 г.
Запас хода по шоссе, км
Запас хода по перес.местности, км
Толщина брони, мм:
Лобовая броня башни
Борт башни
Тыл башни
Крыша башни
Лобовая часть корпуса
Борт корпуса
Кормовая часть корпуса
Верх корпуса
Днище корпуса

Впервые танки КВ-1С были использованы на Донском фронте в декабре 1942 г. при ликвидации армии Паулюса под Сталинградом.

Несколько таких полков участвовало в наступлении на Курской дуге летом 1943 г. Большинство полков прорыва было рассредоточено по всей протяженной линии фронта, где и принимало участие в операциях местного масштаба.

Однако противник тоже не сидел сложа руки. Вермахт все больше насыщался противотанковым вооружением огромной мощности, повсеместно вводились кумулятивные и подкалиберные боеприпасы, в войска поступали новые 75-мм противотанковые пушки Рz 40, танки Pz.III и Pz.IV стали вооружаться длинноствольными 50-мм и 75-мм орудиями.

В 1 квартале 1943 г. предполагалось установить на KB-1С улучшенную командирскую башенку новой конструкции, ленд-лизовские перископы, измененную систему смазки и охлаждения двигателя, а также ЗИП. По своим боевым свойствам КВ-1С практически не отличался от более простого в производстве, следовательно, более дешевого Т-34. Выпускать два разных по конструкции, но одинаковых по свойствам танка было признано излишеством, и в сентябре 1943 г. производство КВ-1С было прекращено.

К осени 1944 г. все полки прорыва были расформированы. В своем первоначальном виде - тяжелый боевой танк - применялись считанные единицы. По некоторым данным, несколько КВ-1 и КВ-1С участвовали в Берлинской операции в апреле-мае 1945 г. В последний период войны эти танки выполняли различные функции поддержки, например, использовались, как командирские в полках самоходных артиллерийских установок ИСУ-152, применение после демонтажа башни в качестве тягачей

После 1943 года базовая конструкция корпуса и шасси КВ использовались при создании советских тяжелых танков, которые стали одними из лучших во время Второй мировой войны.


	выпуск 1940 г.	выпуск 1941 г.	выпуск 1942 г.
Боевая масса, т		47 (с дополнительной бронировкой - 47,5)
Экипаж, чел.
Длина корпуса, мм
с пушкой вперед, мм		6750 (с ЗИС-5 - 6850)
Ширина, мм
Высота по крышу башни, мм
Клиренс

На вооружении ни одной армии мира не состояли тяжелые танки. За одним исключением. У Красной Армии они были.

Зачем нужны тяжелые танки

Война - это, в первую очередь, работа, тяжелая, грязная и очень опасная. Солдат большую часть времени занимается тем, что копает землю. Чем больше он извлечет грунта, тем выше его шансы уцелеть. Есть и другие виды работы, не менее трудоемкие, и для каждого из них требуется свой инструмент. Для нанесения бомбовых ударов по отдельным точечным целям не годится тяжелый бомбардировщик - нужен штурмовик. Чтобы уничтожить промышленный потенциал противника, истребитель применять не стоит, здесь требуются стратегические бомбовозы, и их должно быть много. Легкие танки необходимы для глубоких и стремительных рейдов, обхода вражеской обороны и создания «котлов», в которых значительные воинские соединения, лишенные снабжения и связи, не смогут долго выстоять. Если проводить аналогии с рабочим инструментом, то они выполняют функции клинка, гибкого и удобного. Но бывают ситуации, когда требуется что-то помощнее, а острота большого значения не имеет (колун, например, или топор). Тяжелые танки нужны тогда, когда быстрым наскоком укрепленные позиции взять или обойти нельзя, и требуется методичный пролом, сильный лобовой удар, всесокрушающий и беспощадный.

В декабре 1939 года шли тяжелые и кровопролитные бои в Карелии. Страшный трескучий мороз, снежный покров по пояс, под ним болота, причем незамерзающие. Если к погодным условиям добавить мины, обнаружение которых весьма проблематично; работу снайперов; неожиданно возникающие засекреченные огневые точки, защищенные толстым железобетоном; полярную ночь, действующую угнетающе на психику; невозможность развести огонь и вообще согреться; валуны, скрытые, опять же, под снегом, и многое, многое другое, становится ясно, «почему так долго возились с какой-то там маленькой Финляндией». В нелегком деле прорыва «линии Маннергейма» впервые сыграли важную роль тяжелые танки. СССР в лице сталинского руководства принял решение о создании сверхмощного броневого кулака раньше других стран. В Финской войне приняли участие экспериментальные образцы, в частности СМК. 17 декабря, пытаясь преодолеть укрепрайон Хоттинен, один из них, находящийся в распоряжении 20-й бригады, подорвался на Экипаж потерь не понес, но был вынужден покинуть машину. Это был один из первых случаев применения нового оружия.

В военной промышленности ничего не делается просто так. Трудно представить себе ситуацию, при которой И. В. Сталин вызывает конструкторов бронетанковой техники и, попыхивая трубкой, говорит им: «А сделайте-ка мне тяжелый танк. Мне очень этого хочется. Каприз у меня такой…». В этом случае ни у какого государства не хватит средств для выполнения самых насущных задач по защите своих рубежей. Нет, все задания, которые в Кремле ставились специалистам, были обоснованы.

Проектировать боевую машину, отвечающую современным требованиям, предъявляемым для штурмовых вооружений, начали в начале 1939 года, выполняя постановление госкомитета по обороне, принятое в декабре 1938-го. Согласно СССР, боевые действия в случае вероятной (и ожидаемой) войны должны были разворачиваться на территории противника в условиях его упорного противодействия на начальном этапе. Такой характер конфликта требовал определенных технических средств, в связи с этим конструкторам давались соответствующие ТЗ. Подразумевалось, что через широкие проломы в оборонительных линиях вперед двинутся крупные соединения, укомплектованные легкими быстроходными танками класса БТ, способные двигаться по дорогам с большой скоростью. При таком вероятном сценарии, при условии полного господства в воздухе, победа была гарантирована с минимальными потерями.

Начало конструкторских работ

Руководил проектированием танка СМК Ж. Я. Котин, генеральный конструктор ленинградского завода имени Кирова. В названии увековечена память убитого недавно вождя, руководителя парторганизации «колыбели революции». Еще одна машина разрабатывалась под руководством А. С. Ермолаева на соседнем заводе № 185, она называлась Т-100. Конструкторская мысль тех лет была разнонаправленной, в частности, одним из магистральных направлений считалась многобашенная схема, при которой сектор огня мог быть круговым. У СМК вес оказался слишком большим, и на него вместо трех башен решили установить две, чтобы улучшить ходовые характеристики и бронирование.

Однако вскоре после начала проектных работ группа выпускников-практикантов ВАММ (Военная академия механизации и моторизации) им. Сталина, руководимая Н. Ф. Шашмуриным, предложила пойти дальше: убрать еще одну башню (которую молодые специалисты сочли излишней), установить дизель вместо карбюраторного двигателя и уменьшить ходовую часть на два катка. В сущности, коллектив интуитивно пришел к схеме, ставшей классической на долгие десятилетия, опередив всех зарубежных коллег, принявших эту идею лишь в пятидесятые годы.

Так родился советский танк КВ-1.

От чертежей к металлу

Доводить однобашенный танк поручили ведущему конструктору Н. Л. Духову. Напоминать о том, что в сталинские годы медлить было опасно, сегодня никому не нужно. Любое промедление могло вызвать смену работы на менее престижную, в телогрейке и с пилой или топором. Главный конструктор танка КВ товарищ Духов с заданием справился. Уже к августу тяжелые танки КВ и СМК были готовы и предъявлены госкомиссии, а в сентябре полигон Кубинка сотрясался от рева моторов во время показа новых образцов. Столь же оперативно произошел их прием на вооружение, уже шел «освободительный поход» на Финляндию, и эта техника была крайне необходима. Конструкторов же интересовала эффективность применения разработок. Танк «Клим Ворошилов» пошел в бой.

Как появился КВ-2

Линия Маннергейма была укреплена основательно. В отличие от французской Мажино, она упиралась краями в побережья (на западе в Финский залив, на востоке в Ладогу), и обойти ее было невозможно. Построены фортификации были грамотно, с высокой степенью автономности и всей необходимой для обороны инфраструктурой. В целом, тяжелый танк КВ показал себя хорошо, но орудия калибра 76 мм было явно недостаточно для разрушения железобетонных сооружений, укрытых слоем грунта. Требовалось что-то более эффективное, например, 152-мм гаубица, которая на вооружении уже состояла, правда для ее транспортировки был нужен мощный тракторный тягач. Ленинградским конструкторам была поставлена новая задача: соединить два важных элемента, огромную пушку и гусеничную ходовую часть, да еще и обеспечить при этом надежную защиту экипажа с орудийным расчетом. Так появился КВ-2, танк-молотобоец, предназначенный для сокрушения любых укреплений.

В межвоенный период

Финская война, хотя и была кровопролитной, закончилась быстро, но, несмотря на это, производство тяжелых машин, в том числе и осадного типа, продолжалось. С февраля 1940 года танк в двух версиях запущен с серию на ЛКЗ (Ленинградский Кировский завод), а начиная с июня и на ЧТЗ (Челябинском заводе, называемом тракторным). Энтузиазм в те годы был чрезвычайно высок, первые КВ уральской сборки вышли из цеха уже вскоре, а для наращивания мощностей строился отдельный корпус, размеры которого предполагали очень большие возможности. Не останавливали работы и конструкторские коллективы, продолжая совершенствовать технические показатели и устранять выявленные в ходе боевых действий недостатки. Осенью сорокового должны были появиться два новых образца с усиленной до 90 мм броней с более мощным артиллерийским вооружением (85 мм, калибр, о котором еще даже и мечтать не могли танкисты остальных стран мира). К концу года планировался еще один гигант, на этот раз со 100-мм защитой. Эти машины являлись секретными разработками, их называли объектами 220, 221 и 222. Чтобы никто не знал…

Сравнение с вероятным противником

В 1941 году планировалось изготовить 1200 тяжелых машин, в частности КВ-1 - 400, КВ-2 - 100 (у него была очень специфическая функция, и потребность в нем была ниже), а КВ-3 - целых 500 штук. И это только в Ленинграде! Еще 200 единиц должен был дать ЧТЗ. В 1949 году тяжелый танк КВ-1 и сверхтяжелый КВ-2 тоже производились, и в немалом количестве (243). Всего на вооружении Красной Армии их было 636. Много это или мало? Советские историки, объясняя причины катастрофы лета 1941 года, высказывали мнение, что у нас не хватало. При этом они забывали упомянуть о том, что Вермахт переходил границу СССР, имея в своем распоряжении немного более трех тысяч танков, и все они, без исключения, были легкими. Мало того, новыми их назвать крайне тяжело. Европейский блицкриг был, конечно, веселой прогулкой, но двигателю это безразлично, он изнашивается даже при езде по очень хорошему автобану. Машины, захваченные во Франции и Чехословакии, тоже не шли ни в какое сравнение даже с нашими легкими БТ. Румыния, союзник нацистской Германии, и вовсе имела на вооружении «Рено-17» (17 - это год выпуска, 1917-й), в СССР таких было 2 штуки, они стояли в музеях.

И еще, пора вспомнить о том, что в Советском Союзе производились не только тяжелые танки. Были еще и средние, Т-34, лучшие в мире, и их строили очень активно. И легкие, их производили невиданными тиражами. И по вооружению, и по броневой защите, и по характеристикам двигателей (в основном, кстати, дизельных, В-2, каких никто так и не смог больше никто в мире повторить в течение всей войны) они превосходили технику Вермахта. Советский танк КВ по состоянию на середину 1941 года вообще не имел аналогов.

Конструкция

На момент создания первых прототипов возможности советских танковых заводов позволяли применять самые прогрессивные технологии. Ни о каких клепаных соединениях даже и речь не шла, корпус изготавливался сварным методом. Это же касалось и орудийной башни, которую в дальнейшем усовершенствовали, использовав цельнолитьевой метод. Толщина броневых листов составляла 75 мм. Модификационные возможности конструкции позволили в дальнейшем увеличить защиту до 105 мм за счет установки на болты дополнительных бронеэкранов, но в 1941 году ни одна немецкая бортовая пушка и без этого не могла поразить танк КВ-1.

Общая схема была классической для советской бронетехники второй половины тридцатых годов (позже принятой за образец инженерами всего мира): задняя трансмиссия, исключающая карданный вал, наклонное бронирование, мощный дизель и орудие калибра 76 мм (Л-11, Ф-32, а позже ЗИС-5).

Ходовая часть

Двигатель В-2К был сердцем этой машины, его мощность составляла 500 лошадиных сил при скорости вращения 1800 об/с. Многодисковая фрикционная трансмиссия имела конструктивные пороки, она часто отказывала, так как не была рассчитана на усилия, нужные для изменения скорости такой тяжелой машины, как танк КВ (его масса превышала 47 т), особенно на первых двух передачах (всего их было 5).

Основой ходовой части служила торсионная индивидуальная подвеска относительно малых опорных катков (их было шесть по каждому борту). Провисание гусениц устраняли дополнительные, поддерживающие катки-ролики, по три на каждую. До 1942 года их покрывали резиной, чтобы уменьшить шум, но из-за дефицита материалов от этой «роскоши» пришлось отказаться. Гусеницы сделали широкими (700 мм), чтобы уменьшить удельную нагрузку на грунт.

Вооружение

Опыт действий против отчаянного противника, готового идти против танка с бутылкой задал новое требование - возможность создания заградительной огневой завесы. Для решения этой задачи машину оборудовали тремя пулеметными точками, одна из которых была направлена назад, для защиты моторного отсека. Другой пулемет был турельным, он прикрывал от атаки с воздуха. Свободное внутреннее пространство эргономично заполнял боекомплект, вполне достаточный для ведения долгого изнурительного боя (135 снарядов и 2770 патронов). Точность стрельбы обеспечивало оптическое оборудование, состоявшее из прицелов (ТОД-6 телескопического, ПТ-6 перископического). Командирская панорама предоставляла возможность неплохого обзора. В танке по боевому расписанию находились пять человек, они могли общаться с помощью интеркома, внешняя связь обеспечивалась рацией 71-ТК-3 или ЮР.

Почти 48-тонная махина могла развивать скорость до 34 км/ч и имела моторесурс в 250 км. Это очень много.

В начале большой войны

Общеизвестно, что война началась в крайне неблагоприятных условиях для СССР. С одной стороны, об ударе нацистов предупреждали различные разведывательные источники, с другой же, он был крайне нелогичным. Если о концентрации германских войск ставке было известно, для нее же не составляла секрета и неготовность Вермахта к боевым действиям против Советского Союза, заключавшаяся в отсутствии теплого обмундирования и морозостойких ГСМ. Тем не менее, Гитлер отдал приказ об атаке наших границ, и огромное количество советских военных запасов оказались уничтоженными или захваченными агрессором. Танк КВ вызвал настоящее потрясение, как у немецкого командования, так и среди солдат на Восточном фронте. Само наличие у противника подобного чудища, несмотря на успешное продвижение вглубь СССР, вызывало смутное чувство собственной технологической отсталости. С изумлением немцы рассматривали захваченные ими огромные самоходные гаубицы КВ-2, и узнавали, что на соседних участках один танк КВ-1 сдерживал превосходящие силы наступающих батальонов. Другой вопрос состоял в слабой эффективности этих монстров в оборонительных боях. Если при наступлении необходимо «выкуривать» противника из окопов, то навесная траектория снаряда - это как раз то, что нужно. Огонь обрушивается на головы сидящих в укрытиях солдат прямо с неба, и спрятаться некуда. А вот при отражении атаки нужна траектория настильная, чтобы косить наступающие цепи и разить технику. Оказались бесполезными как легкие, так и самые тяжелые танки. СССР к обороне оказался не готов.

Военные специалисты вермахта, конечно же, понимали, для чего предназначалась захваченная техника. Ее изучение, помимо осознания мощи советской оборонной индустрии, давало возможность делать и другие выводы. Подтверждал намерение Сталина нанести удар по Германии и танк КВ. Фото поврежденных бронированных осадных орудий использовала и геббельсовская пропаганда как доказательство агрессивных намерений большевиков. Некоторые захваченные машины Вермахт использовал для собственных нужд.

Легкие БТ и другие образцы наступательной техники вскоре сняли с производства как ненужные в сложившейся ситуации. Эта же судьба постигла и бронированные 152-мм гаубицы. Казалось, что такая участь постигнет все «Климы Ворошиловы». Но история распорядилась иначе. Несмотря на то, что танки серии КВ практически по всем показателям уступали Т-34, их производство продолжалось даже в блокадном Ленинграде. По понятным причинам, осуществить перестройку технологического цикла здесь было невозможно, а бронетехнику фронт требовал, так что выпуск машин не только не свернули, а даже нарастили, подключив Металлический и Ижорский заводы. Аналогично поступили и в «Танкограде» города Челябинска. Возникли сложности с двигателями В-2: основные производственные мощности до войны находились в Харькове, а его нацисты оккупировали. Из этого затруднения вышли, устанавливая бензиновые моторы М-17, что, конечно, снижало боевые возможности техники.

«С» значит «скоростной»

Несмотря на то что современный характер боевых действий предполагал отказ от тихоходной бронетехники, история танка КВ-1 не закончилась. При многих недостатках этой машины, у нее были и очевидные достоинства, такие как хорошая защита и высокая проходимость. Низкая скорость, характерная для осадной техники, заставила предпринимать попытки адаптировать характеристики «Климов» к условиям современного маневренного боя. Так появился танк КВ-1С, масса которого уменьшилась до 42,5 т. Достигнута была такая «легкость» утончением брони, сужением гусениц и уменьшением боекомплекта до 94 снарядов (позже 114). Учли и претензии фронтовиков к коробке передач, ее заменили более совершенной. Средний танк все равно не получился, Т-34 весил немногим более 30 тонн, и при такой же силовой установке был куда маневреннее. А добавленная к названию буква «С» означала «скоростной».

Другие модификации

В августе 1942 года в части поступил новый образец бронетехники, танк КВ-85. Это была глубокая модификация все того же КВ-1С, разница состояла в калибре башенного орудия (у пушки ДТ-5, как ясно их названия, он составлял 85 мм), уменьшении численности экипажа до четырех человек (оказался ненужным стрелок-радист), урезании боекомплекта при сохранении прежней ходовой части. Башня выполнялась методом литья.

Были и другие попытки использовать удачные стороны КВ. На их базе строились самоходные орудия, создавались гусеничные «бронепоезда», вооруженные двумя и более пушками разных калибров (КВ-7), 122-мм гаубицами У-11. После победы под Москвой стало ясно, что контрнаступление неизбежно, и вновь потребовались образцы наступательного вооружения. Танк КВ-8 был внешне очень похож на прототип, и даже его силуэт был имитирован за счет особой декорации, изображающей артиллерийский ствол, но он был огнеметным. Пушку тоже в башне установили, скромную по тем временам «сорокапятку».

А еще были другие виды вспомогательной техники на базе ходовой части КВ: эвакуаторы с поля боя поврежденных машин и тягачи.

КВ и «Тигр»

Судьба танка КВ оказалась исторически не очень удачной. В первой половине войны он был мало востребован, нужна была совсем другая техника, а к моменту перехода советских войск в решительное наступление устарел. Появились новые тяжелые танки ИС, характеристики которых так же соотносились с качествами КВ, как и политический вес Иосифа Сталина превосходил влияние в политбюро «первого красного офицера».

На рубеже 1942 и 1943 годов у немцев появился «Тигр». Эта машина была крайне неповоротливой и тяжелой, ее ходовая часть отличалась еще меньшей надежностью, чем у КВ, но 88-мм пушка давала ему возможность поражать мощно бронированные цели на дистанциях, не позволявших вести ответный огонь. В феврале 1943 года в течение одного дня под Ленинградом погибли 10 КВ-1, по которым издалека безнаказанно стреляли три «Тигра». С 1943 года их производство было свернуто.

Свою лепту в дело Победы танки КВ все же внесли, и подтверждением этому служат многие монументы, возведенные в честь наших танкистов во многих городах, через которые прокатился огненный вал боев. Напоминают когда-то грозные машины и о подвиге ковавших меч победителей и самоотверженно приближавших наш светлый праздник.

В 1938 году СССР нужен был танк, который бы имел тяжелое противоснарядное бронирование, способный прорывать хорошо укреплённые линии обороны противника.

Первыми танками, претендующими на эту роль, были тяжелые танки СМК и Т-100. Это был танки линии тяжелых многобашеных машин, которые имели схожие черты, а именно длинную гусеничную базу, несколько башень с орудиями различного калибра, огромные размеры и вес, а также малую проходимость. После полевых испытаний предпочтение было отдано танк СМК.

Разработка же тяжелого танка КВ-1 началась первого февраля 1939 года на заводе в Кирове под руководством Н.Ф. Шашмурина.
За основу был взят все тот же танк СМК. Хоть КВ и был спроектирован на базе СМК, но он имел одно огромное отличие – одну башню. Это позволило сделать танк меньших размеров, что положительно сказывалось на ходовых и бронехарактеристиках, т.к. можно было установить более прочные бронепластины на танк не в ущерб его проходимости.

В апреле того же года был одобрен технический макет танка и отправлен на производство опытного образца. В сентябре 1939 года танки КВ и СМК выкатили на испытательный полигон в Кубинке. После проведения испытаний был выбран танк КВ. Из-за чего? Во-первых: из-за одной башни, с неплохим на то время орудием, хорошего бронирования, и, во-вторых из-за его массы всего в 43 тонны.

19 декабря 1939 года танк КВ был принят на вооружении советской армии. Танк был назван в честь народного комиссара СССР Клима Ворошилова.

Вооружение тяжелого танка КВ-1

В начале на танк КВ-1 оснащался двумя спаренными пушками калибрами 76,2-мм и 45-мм. Позже после испытаний вместо 45-мм пушки 20К установили пулемет ДТ***-29. Во время войны с Финляндией пушку 76,2-мм Л-11 заменили на 76-мм пушку Ф-34. Осень 1941 года КВ-1 был перевооружен пушкой ЗиС-5, т.к. она была более надежной в отличии от Ф-34. Пушка ЗиС-5 имела большую длину ствола – это тоже послужило одной из причин к отказу от Ф-34.

Характеристиках орудия

Масса орудия, кг – 455
Начальная скорость полета бронебойного снаряда, м/с, — 662
Начальная скорость полета подкалиберного снаряда, м/с, — 950
Начальная скорость полета Оскол.-Фугас. снаряда, м/с, — 680
Максимальная дальность полета Оскол.-Фугас. снаряда, м – 1329
Прицельная дальность, м, — 1500
Углы вертикальной наводки, град.: -5°…+25°

Бронепробиваемость:

Бронебойный, На расстоянии 500 м, мм/град. — 84/90°
Бронебойный, На расстоянии 1,5 км, мм/град. — 69/90°
Скорострельность, выстр./мин – От 4 до 8

Дополнительное вооружение:

Три пулемета ДТ, калибра 7,62-мм. Один спаренный пулемет, другой курсовой, установленный во лбу корпуса, а третий установлен в корме башне.

Тактико-Технические Характеристики танка КВ-1

Масса, т – 47
Экипаж, ч. – 5. Командир, Механик-водитель, Наводчик, Заряжающий, Стрелок-радист.
Длина корпуса, мм — 6675
Ширина корпуса, мм — 3320
Высота, мм – 2710

Бронирование:

Лоб корпуса (верх), мм/град. — 75 / 30°
Лоб корпуса (середина), мм/град. — 40 / 65°
Лоб корпуса (низ), мм/град. — 75 / 30°
Борт корпуса, мм/град. — 75 / 0°
Корма корпуса (верх), мм/град. — 60 / 50°
Корма корпуса (низ), мм/град. — 70 / 0-90°
Днище, мм — 30-40
Крыша корпуса, мм — 30-40
Лоб башни, мм/град. — 75 / 20°
Маска орудия, мм/град. — 90
Борт башни, мм/град. — 75 / 15°
Корма башни, мм/град. — 75 / 15°
Крыша башни, мм — 40

Ходовые качества:

Двигатель В-2К мощность, л.с. — 500
Максимальная скорость по шоссе, км/ч — 34
Запас хода по шоссе, км — 150-225
Удельная мощность, л. с./т — 11,6
Преодолеваемый подъём, град. – Неизвестно.

Модернизации танка КВ-1

КВ-1С – Уменьшены габариты и бортовое бронирование танка.За счет этого увеличилась скорость и маневренность танка.
Новая коробка передач.

Так же добавлена командирская башенка, которая отсутствовала на КВ-1.
Более мощный двигатель в 600 л.с., а также много, много мелкий улучшений и модернизаций, которые очень долго можно перечислять.

Боевое применение тяжелого танка Клим Ворошилов (КВ-1)

Первое боевое применение датируется 17 декабря 1939 года при прорыве линии Маннергейма. Однако участвовал лишь опытный образец танка. Серийное производство было запущено только в 1940 году.

Великая Отечественная война(1941-1944) – Активно принимал участие в ВОВ. За 1940-1942 было произведено 2769 танков. Правда, до конца войны не воевал. До 1943 года(появление танка «Тигр») КВ-1 был самым мощным танком , который сыграл значительную роль при сдерживания натиска немецких войск.

6-я танковая дивизия вермахта входила в состав 41-го танкового корпуса. Вместе с 56-м танковым корпусом он составлял 4-ю танковую группу - главную ударную силу группы армий "Север", в задачу которой входили захват Прибалтики, взятие Ленинграда и соединение с финнами. 6-й дивизией командовал генерал-майор Франц Ландграф. Она была вооружена в основном танками чехословацкого производства PzKw-35t - легкими, с тонкой броней, но обладавшими высокой маневренностью и проходимостью. Было некоторое количество более мощных PzKw-III и PzKw-IV. Перед началом наступления дивизия была разделена на две тактические группы. Более мощной командовал полковник Эрхард Раус, более слабой- подполковник Эрих фон Зекендорф.

В первые два дня войны наступление дивизии шло успешно. К вечеру 23 июня дивизия захватила литовский город Расейняй и форсировала реку Дубисса. Поставленные перед дивизией задачи были выполнены, но немцев, уже имевших опыт кампаний на западе, неприятно поразило упорное сопротивление советских войск. Одно из подразделений группы Рауса попало под огонь снайперов, занимавших позиции на фруктовых деревьях, росших на лугу. Снайперы убили нескольких немецких офицеров, задержали наступление немецких подразделений почти на час, не дав им возможности быстро окружить советские части. Снайперы были заведомо обречены, поскольку оказались внутри расположения немецких войск. Но они выполняли задачу до конца. На западе ничего подобного немцы не встречали.
Каким образом единственный КВ-1 оказался утром 24 июня в тылу группы Рауса - непонятно. Не исключено, что он просто заблудился. Тем не менее, в итоге танк перекрыл единственную дорогу, ведущую из тыла к позициям группы.

Этот эпизод описан не штатными коммунистическими пропагандистами, а самим Эрхардом Раусом. Раус затем всю войну отвоевал на Восточном фронте, пройдя Москву, Сталинград и Курск, и закончил ее в должности командующего 3-й танковой армией и в звании генерал-полковника. Из 427 страниц его мемуаров, непосредственно описывающих боевые действия, 12 посвящены двухдневному бою с единственным русским танком у Расейняя. Рауса явно потряс этот танк. Поэтому причин для недоверия нет. Советская историография обошла данный эпизод вниманием. Более того, поскольку впервые в отечественной печати он был упомянут Суворовым-Резуном, некоторые "патриоты" стали "разоблачать" подвиг. В смысле - не подвиг это, а так себе.

Экипаж танка КВ-1 (4 человека) уничтожил ценой своей жизни себя на 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, возможно, несколько танков, и несколько десятков убитых и умерших от ран немцев.

Это само по себе выдающийся результат, учитывая тот факт, что до 1945 года в подавляющем большинстве даже победных боев наши потери оказывались выше немецких. Но это только прямые потери немцев. Косвенные - потери группы Зекендорфа, которая, отражая советский удар, не могла получить помощь от группы Рауса. Соответственно, по той же причине потери нашей 2-й танковой дивизии были меньше, чем в случае, если бы Раус поддержал Зекендорфа.

Однако, пожалуй, важнее прямых и косвенных потерь людей и техники стала потеря немцами времени. Вермахт 22 июня 1941 года на всем Восточном фронте имел всего 17 танковых дивизий, в том числе в 4-й танковой группе - 4 танковые дивизии. Одну из них и держал в одиночку КВ. Причем 25 июня 6-я дивизия не могла наступать исключительно по причине наличия в ее тылу единственного танка. Один день промедления одной дивизии - очень много в условиях, когда немецкие танковые группы наступали в высоком темпе, разрывая оборону РККА и устраивая ей множество "котлов". Вермахт ведь фактически выполнил задачу, поставленную "Барбароссой", почти полностью уничтожив ту Красную армию, которая противостояла ему летом 41-го. Но из-за таких "казусов", как непредвиденный танк на дороге, сделал это гораздо медленнее и с гораздо большими потерями, чем планировалось. И нарвался в конце концов на непроходимую грязь русской осени, смертельные морозы русской зимы и сибирские дивизии под Москвой. После чего война перешла в безнадежную для немцев затяжную стадию.

И все же самое удивительное в этом бою - поведение четырех танкистов, имен которых мы не знаем и не узнаем никогда. Они создали немцам больше проблем, чем вся 2-я танковая дивизия, к которой, видимо, КВ и принадлежал. Если дивизия задержала немецкое наступление на один день, то единственный танк - на два. Недаром Раусу пришлось отнимать зенитки у Зекендорфа, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот.

Практически невозможно предположить, что танкисты имели специальное задание перекрыть единственный путь снабжения группы Рауса. Разведка у нас в тот момент просто отсутствовала. Значит, танк оказался на дороге случайно. Командир танка сам понял, какую важнейшую позицию он занял. И сознательно стал ее удерживать. Вряд ли стояние танка на одном месте можно трактовать как отсутствие инициативы, слишком умело действовал экипаж. Наоборот, стояние и было инициативой.

Безвылазно просидеть в тесной железной коробке два дня, причем в июньскую жару, - само по себе пытка. Если эта коробка к тому же окружена противником, цель которого - уничтожить танк вместе с экипажем (вдобавок танк - не одна из целей врага, как в "нормальном" бою, а единственная цель), для экипажа это уже совершенно невероятное физическое и психологическое напряжение. Причем почти все это время танкисты провели не в бою, а в ожидании боя, что в моральном плане несравненно тяжелее.

Все пять боевых эпизодов - разгром колонны грузовиков, уничтожение противотанковой батареи, уничтожение зенитки, стрельба по саперам, последний бой с танками - суммарно вряд ли заняли даже час. Остальное время экипаж КВ гадал, с какой стороны и в какой форме их будут уничтожать в следующий раз. Особенно показателен бой с зениткой. Танкисты сознательно медлили, пока немцы не установили пушку и не начали готовиться к стрельбе, - чтобы самим выстрелить наверняка и кончить дело одним снарядом. Попробуйте хотя бы примерно представить себе такое ожидание.

Более того, если в первый день экипаж КВ еще мог надеяться на приход своих, то на второй, когда свои не пришли и даже шум боя у Расейняя затих, стало яснее ясного: железная коробка, в которой они жарятся второй день, достаточно скоро превратится в их общий гроб. Они приняли это как данность и продолжали воевать.

Вот что пишет об этом сам Эрхард Раус:

"В нашем секторе не происходило ничего важного. Войска улучшали свои позиции, вели разведку в направлении Силувы и на восточном берегу Дубиссы в обоих направлениях, но в основном пытались выяснить, что же происходит на южном берегу. Мы встречали только небольшие подразделения и отдельных солдат. За это время мы установили контакте патрулями боевой группы "фон Зекендорф" и 1-й танковой дивизии у Лидавеная. При очистке лесистого района к западу от плацдарма наша пехота столкнулась с более крупными силами русских, которые в двух местах все еще удерживались на западном берегу реки Дубисса.

В нарушение принятых правил, несколько пленных, захваченных в последних боях, в том числе один лейтенант Красной Армии, были отправлены в тыл на грузовике под охраной всего лишь одного унтер-офицера. На полпути назад к Расейнаю шофер внезапно увидел на дороге вражеский танк и остановился. В этот момент русские пленные (а их было около 20 человек) неожиданно набросились на шофера и конвоира. Унтер-офицер сидел рядом с шофером лицом к пленным, когда они попытались вырвать у них обоих оружие. Русский лейтенант уже схватил автомат унтер-офицера, но тот сумел освободить одну руку и изо всех сил ударил русского, отбросив его назад. Лейтенант рухнул и увлек с собой еще несколько человек. Прежде чем пленные успели снова броситься на унтер-офицера, тот освободил левую руку, хотя его держали трое. Теперь он был совершенно свободен. Молниеносно он сорвал автомат с плеча и дал очередь по взбунтовавшейся толпе. Эффект оказался ужасным. Лишь несколько пленных, не считая раненного офицера, сумели выпрыгнуть из машины, чтобы спрятаться в лесу. Автомобиль, в котором живых пленных не осталось, быстро развернулся и помчался обратно к плацдарму, хотя танк обстрелял его.

Эта маленькая драма стала первым признаком того, что единственная дорога, ведущая к нашему плацдарму, заблокирована сверхтяжелым танком КВ-1. Русский танк вдобавок сумел уничтожить телефонные провода, связывающие нас со штабом дивизии. Хотя намерения противника оставались неясными, мы начали опасаться атаки с тыла. Я немедленно приказал 3-й батарее лейтенанта Венгенрота из 41-го батальона истребителей танков занять позицию в тылу возле плоской вершины холма поблизости от командного пункта 6-й моторизованной бригады, который также служил командным пунктом всей боевой группы. Чтобы укрепить нашу противотанковую оборону, мне пришлось развернуть на 180 градусов находившуюся рядом батарею 150-мм гаубиц. 3-я рота лейтенанта Гебхардта из 57-го саперного танкового батальона получила приказ заминировать дорогу и ее окрестности. Приданные нам танки (половина 65-го танкового батальона майора Шенка) были расположены в лесу. Они получили приказ быть готовыми к контратаке, как только это потребуется.

Время шло, но вражеский танк, заблокировавший дорогу, не двигался, хотя время от времени стрелял в сторону Расейная. В полдень 24 июня вернулись разведчики, которых я отправил уточнить обстановку. Они сообщили, что кроме этого танка не обнаружили ни войск, ни техники, которые могли бы атаковать нас. Офицер, командовавший этим подразделением, сделал логичный вывод, что это одиночный танк из отряда, атаковавшего боевую группу "фон Зекендорф".

Хотя опасность атаки развеялась, следовало принять меры, чтобы поскорее уничтожить эту опасную помеху или, по крайней мере, отогнать русский танк подальше. Своим огнем он уже поджег 12 грузовиков со снабжением, которые шли к нам из Расейная. Мы не могли эвакуировать раненых в боях за плацдарм, и в результате несколько человек скончались, не получив медицинской помощи, в том числе молодой лейтенант, раненный выстрелом в упор. Если бы мы сумели вывезти их, они были бы спасены. Все попытки обойти этот танк оказались безуспешными. Машины либо вязли в грязи, либо сталкивались с разрозненными русскими подразделениями, все еще блуждающими по лесу.

Поэтому я приказал батарее лейтенанта Венгенрота. недавно получившей 50-мм противотанковые пушки, пробраться сквозь лес, подойти к танку на дистанцию эффективной стрельбы и уничтожить его. Командир батареи и его отважные солдаты с радостью приняли это опасное задание и взялись за работу с полной уверенностью, что она не затянется слишком долго. С командного пункта на вершине холма мы следили за ними пока они аккуратно пробирались среди деревьев от одной лощины к другой. Мы были не одни. Десятки солдат вылезли на крыши и забрались на деревья с напряженным вниманием ожидая, чем кончится затея. Мы видели, как первое орудие приблизилось на 1000 метров к танку, который торчал прямо посреди дороги. Судя по всему, русские не замечали угрозы. Второе орудие на какое-то время пропало из вида, а потом вынырнуло из оврага прямо перед танком и заняло хорошо замаскированную позицию. Прошло еще 30 минут, и последние два орудия тоже вышли на исходные позиции.

Мы следили за происходящим с вершины холма. Неожиданно кто-то предположил, что танк поврежден и брошен экипажем, так как он стоял на дороге совершенно неподвижно, представляя собой идеальную мишень (Можно представить себе разочарование наших товарищей, которые, обливаясь потом, несколько часов тащили пушки на огневые позиции, если бы так оно и было).

Внезапно грохнул выстрел первой из наших противотанковых пушек, мигнула вспышка, и серебристая трасса уперлась прямо в танк. Расстояние не превышало 600 метров. Мелькнул клубок огня, раздался отрывистый треск. Прямое попадание! Затем последовали второе и третье попадания.

Офицеры и солдаты радостно закричали, словно зрители на веселом спектакле. "Попали! Браво! С танком покончено!" Танк никак не реагировал, пока наши пушки не добились 8 попаданий. Затем его башня развернулась, аккуратно нащупала цель и начала методично уничтожать наши орудия одиночными выстрелами 80-мм орудия. Две наших 50-мм пушки были разнесены на куски, остальные две были серьезно повреждены. Личный состав потерял несколько человек убитыми и ранеными. Лейтенант Венгенрот отвел уцелевших назад, чтобы избежать напрасных потерь. Только после наступления ночи он сумел вытащить пушки. Русский танк по-прежнему наглухо блокировал дорогу, поэтому мы оказались буквально парализованными. Глубоко потрясенный лейтенант Венгенрот вместе со своими солдатами вернулся на плацдарм. Недавно полученное оружие, которому он безоговорочно доверял, оказалось совершенно беспомощным против чудовищного танка. Чувство глубокого разочарования охватило всю нашу боевую группу.

Требовалось найти какой-то новый способ овладеть ситуацией.

Было ясно, что из всего нашего оружия только 88-мм зенитные орудия с их тяжелыми бронебойными снарядами могут справиться с уничтожением стального исполина. Во второй половине дня одно такое орудие было выведено из боя под Расейнаем и начало осторожно подползать к танку с юга. КВ-1 все еще был развернут на север, так как именно с этого направления была проведена предыдущая атака. Длинноствольная зенитка приблизилась на расстояние 2000 ярдов, с которого уже можно было добиться удовлетворительных результатов. К несчастью грузовики, которые ранее уничтожил чудовищный танк, все еще догорали по обочинам дороги, и их дым мешал артиллеристам прицелиться. Но, с другой стороны, этот же дым превратился в завесу, под прикрытием которой орудие можно было подтащить еще ближе к цели. Привязав к орудию для лучшей маскировки множество веток, артиллеристы медленно покатили его вперед, стараясь не потревожить танк.

Наконец расчет выбрался на опушку леса, откуда видимость была отличной. Расстояние до танка теперь не превышало 500 метров. Мы подумали, что первый же выстрел даст прямое попадание и наверняка уничтожит мешающий нам танк. Расчет начал готовить орудие к стрельбе.

Хотя танк не двигался со времени боя с противотанковой батареей, оказалось, что его экипаж и командир имеют железные нервы. Они хладнокровно следили за приближением зенитки, не мешая ей, так как пока орудие двигалось, оно не представляло никакой угрозы для танка. К тому же чем ближе окажется зенитка, тем легче будет уничтожить ее. Наступил критический момент в дуэли нервов, когда расчет принялся готовить зенитку к выстрелу. Для экипажа танка настало время действовать. Пока артиллеристы, страшно нервничая, наводили и заряжали орудие, танк развернул башню и выстрелил первым! Каждый снаряд попадал в цель. Тяжело поврежденная зенитка свалилась в канаву, несколько человек расчета погибли, а остальные были вынуждены бежать. Пулеметный огонь танка помешал вывезти орудие и подобрать погибших.

Провал этой попытки, на которую возлагались огромные надежды, стал для нас очень неприятной новостью. Оптимизм солдат погиб вместе с 88-мм орудием. Наши солдаты провели не самый лучший день, жуя консервы, так как подвезти горячую пищу было невозможно.

Однако самые большие опасения улетучились, хотя бы на время. Атака русских на Расейнай была отбита боевой группой "фон Зекендорф", которая сумела удержать высоту 106. Теперь можно было уже не опасаться, что советская 2-я танковая дивизия прорвется к нам в тыл и отрежет нас. Оставалась лишь болезненная заноза в виде танка, который блокировал наш единственный путь снабжения. Мы решили, что если с ним не удалось справиться днем, то уж ночью мы сделаем это. Штаб бригады несколько часов обсуждал различные варианты уничтожения танка, и начались приготовления сразу к нескольким из них.

Наши саперы предложили ночью 24/25 июня просто подорвать танк. Следует сказать, что саперы не без злорадного удовлетворения следили за безуспешными попытками артиллеристов уничтожить противника. Теперь наступил их черед попытать удачу. Когда лейтенант Гебхардт вызвал 12 добровольцев, все 12 человек дружно подняли руки. Чтобы не обидеть остальных, был выбран каждый десятый. Эти 12 счастливчиков с нетерпением ожидали приближения ночи. Лейтенант Гебхардт, который намеревался лично командовать операцией, детально ознакомил всех саперов с общим планом операции и персональной задачей каждого из них в отдельности. После наступления темноты лейтенант во главе маленькой колонны двинулся в путь. Дорога проходила восточное высоты 123, через небольшой песчаный участок к полоске деревьев, среди которых был обнаружен танк, а потом через редкий лес к старому району сосредоточения.

Может, броситься на них и захватить в плен? Это, похоже, гражданские". Соблазн был велик, так как сделать это казалось очень просто. Однако экипаж танка оставался в башне и бодрствовал. Такая атака встревожила бы танкистов и могла поставить под угрозу успех всей операции. Лейтенант Гебхардт неохотно отверг предложение. В результате саперам пришлось прождать еще час, пока гражданские (или это были партизаны?) уйдут.

За это время была проведена тщательная разведка местности. В 01.00 саперы начали действовать, так как экипаж танка уснул в башне, не подозревая об опасности. После того как на гусенице и толстой бортовой броне были установлены подрывные заряды, саперы подожгли бикфордов шнур и отбежали. Через несколько секунд гулкий взрыв разорвал ночную тишину. Задача была выполнена, и саперы решили, что добились решительного успеха. Однако не успело эхо взрыва умолкнуть среди деревьев, ожил пулемет танка, и вокруг засвистели пули. Сам танк не двигался. Вероятно, его гусеница была перебита, но выяснить это не удалось, так как пулемет бешено обстреливал все вокруг. Лейтенант Гебхардт и его патруль вернулись на плацдарм заметно приунывшие. Теперь они уже не были уверены в успехе, к тому же оказалось, что один человек пропал без вести. Попытки найти его в темноте ни к чему не привели.

Незадолго до рассвета мы услышали второй, более слабый, взрыв где-то рядом с танком, причины которому найти не могли. Танковый пулемет снова ожил и в течение нескольких минут поливал свинцом все вокруг. Затем опять наступила тишина.

Вскоре после этого начало светать. Лучи утреннего солнца окрасили золотом леса и поля. Тысячи капелек росы бриллиантами засверкали на траве и цветах, запели ранние пташки. Солдаты начали потягиваться и сонно моргать, поднимаясь на ноги. Начинался новый день.

Солнце еще не успело подняться высоко, когда босоногий солдат, повесив связанные ботинки через плечо, прошествовал мимо командного пункта бригады. На его несчастье первым заметил его именно я, командир бригады, и грубо подозвал к себе. Когда перепуганный путник вытянулся передо мной, я доходчивым языком потребовал объяснений его утренней прогулки в столь странном виде. Он что, последователь папаши Кнейпа? Если да, то здесь не место демонстрировать свои увлечения. (Папаша Кнейп в XIX веке создал общество под девизом "Назад к природе" и проповедовал физическое здоровье, холодные ванны, сон на открытом воздухе и тому подобное.)

Сильно испугавшись, одинокий странник начал путаться и невнятно блеять. Каждое слово из этого молчаливого нарушителя приходилось вытаскивать буквально клещами. Однако с каждым его ответом мое лицо светлело. Наконец я с улыбкой похлопал его по плечу и с благодарностью пожал руку. Стороннему наблюдателю, не слышавшему, что говорится, такое развитие событий могло показаться крайне странным. Что мог сообщить босоногий парень, чтобы отношение к нему изменилось столь стремительно? Я не мог удовлетворить это любопытство, пока не был отдан приказ по бригаде на текущий день с отчетом молодого сапера.

"Я прислушивался к часовым и лежал в канаве рядом с русским танком. Когда все было готово, я вместе с командиром роты подвесил подрывной заряд, который был вдвое тяжелее, чем требовали наставления, к гусенице танка, и поджег фитиль. Так как канава была достаточно глубокой, чтобы обеспечить укрытие от осколков, я ожидал результатов взрыва. Однако после взрыва танк продолжал осыпать опушку леса и кювет пулями. Прошло более часа, прежде чем противник успокоился. Тогда я подобрался к танку и осмотрел гусеницу в том месте, где был установлен заряд. Было уничтожено не более половины ее ширины. Других повреждений я не заметил.

Когда я вернулся к точке сбора диверсионной группы, она уже ушла. Разыскивая свои ботинки, которые я оставил там, я обнаружил еще один забытый подрывной заряд. Я забрал его и вернулся к танку, взобрался на корпус и подвесил заряд к дулу пушки в надежде повредить его. Заряд был слишком мал, чтобы причинить серьезные повреждения самой машине. Я заполз под танк и подорвал его.

После взрыва танк немедленно обстрелял опушку леса и кювет из пулемета. Стрельба не прекращалась до рассвета, лишь тогда я сумел выползти из-под танка. Я с грустью обнаружил, что мой заряд все-таки был слишком мал. Добравшись до точки сбора, я попытался надеть ботинки, но выяснил, что они слишком малы и вообще это не моя пара. Один из моих товарищей по ошибке надел мои. В результате мне пришлось возвращаться босиком, и я опоздал".

Это была подлинная история смелого человека. Однако, несмотря на его усилия, танк продолжал блокировать дорогу, обстреливая любой движущийся предмет, который замечал. Четвертым решением, которое родилось утром 25 июня, был вызов пикировщиков.Ju-87 для уничтожения танка. Однако нам было отказано, поскольку самолеты требовались буквально повсюду. Но даже если бы они нашлись, вряд ли пикировщики сумели бы уничтожить танк прямым попаданием. Мы были уверены, что осколки близких разрывов не испугают экипаж стального гиганта.

Но теперь этот проклятый танк требовалось уничтожить любой ценой. Боевая мощь гарнизона нашего плацдарма будет серьезно подорвана, если не удастся разблокировать дорогу. Дивизия не сумеет выполнить поставленную перед ней задачу. Поэтому я решил использовать последнее оставшееся у нас средство, хотя этот план мог привести к большим потерям в людях, танках и технике, но при этом не обещал гарантированного успеха. Однако мои намерения должны были ввести противника в заблуждение и помочь свести наши потери к минимуму. Мы намеревались отвлечь внимание КВ-1 ложной атакой танков майора Шенка и подвезти поближе 88-мм орудия, чтобы уничтожить ужасного монстра. Местность вокруг русского танка способствовала этому. Там имелась возможность скрытно подкрасться к танку и устроить наблюдательные посты в лесистом районе восточное дороги. Так как лес был довольно редким, наши верткие PzKw-35t могли свободно двигаться во всех направлениях.

(воспоминания участников Курской битвы) - Историческая правда

Последний бой узников 20-го блока - Военное обозрение

***

Вскоре прибыл 65-й танковый батальон и начал обстреливать русский танк с трех сторон. Экипаж КВ-1 начал заметно нервничать. Башня вертелась из стороны в сторону, пытаясь поймать на прицел нахальные германские танки. Русские стреляли по целям, мелькающим среди деревьев, но все время опаздывали. Германский танк появлялся, но буквально в то же мгновение исчезал. Экипаж танка КВ-1 был уверен в прочности своей брони, которая напоминала слоновью шкуру и отражала все снаряды, однако русские хотели уничтожить досаждающих им противников, в то же время продолжая блокировать дорогу.

К счастью для нас, русских охватил азарт, и они перестали следить за своим тылом, откуда к ним приближалось несчастье. Зенитное орудие заняло позицию рядом с тем местом, где накануне уже было уничтожено одно такое же. Его грозный ствол нацелился на танк, и прогремел первый выстрел. Раненный КВ-1 попытался развернуть башню назад, по зенитчики за это время успели сделать еще 2 выстрела. Башня перестала вращаться, однако танк не загорелся, хотя мы этого ожидали. Хотя противник больше не реагировал на наш огонь, после двух дней неудач мы не могли поверить в успех. Были сделаны еще 4 выстрела бронебойными снарядами из 88-мм зенитного орудия, которые вспороли шкуру чудовища. Его орудие беспомощно задралось вверх, но танк продолжал стоить на дороге, которая больше не была блокирована.

Свидетели этой смертельной дуэли захотели подойти поближе, чтобы проверить результаты своей стрельбы. К своему величайшему изумлению, они обнаружили, что только 2 снаряда пробили броню, тогда как 5 остальных 88-мм снарядов лишь сделали глубокие выбоины на ней. Мы также нашли 8 синих кругов, отмечающих места попадания 50-мм снарядов. Результатом вылазки саперов были серьезное повреждение гусеницы и неглубокая выщербина на стволе орудия. Зато мы не нашли никаких следов попаданий снарядов 37-мм пушек и танков PzKW-35t. Движимые любопытством, наши "давиды" вскарабкались на поверженного "голиафа" в напрасной попытке открыть башенный люк. Несмотря на все усилия, его крышка не поддавалась.

Внезапно ствол орудия начал двигаться, и наши солдаты в ужасе бросились прочь. Только один из саперов сохранил самообладание и быстро сунул ручную гранату в пробоину, сделанную снарядом в нижней части башни. Прогремел глухой взрыв, и крышка люка отлетела в сторону. Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями. Они сражались до последнего дыхания, но это была лишь одна маленькая драма великой войны.

После того как единственный тяжелый танк в течение 2 дней блокировал дорогу, она начала-таки действовать. Наши грузовики доставили на плацдарм снабжение, необходимое для последующего наступления"