Владимир Познер: «Я был готов убить своего отца…. Владимир Познер: «И внуки, и правнук меня называют Вовой Что в вашем спортивном распорядке обязательно

Мария Лобанова училась на журфаке МГУ и профессиональных курсах Communication, Advertising and Marketing в London Guilhall University. Писала для журналов Домовой, Vogue, L’Officiel, Harper’s Bazaar, Forbes Style.В 2007 году написала концепцию, а затем и запустила в качестве главреда журнал для тридцатилетних, карьерно-ориентированных женщин под названием Sex and the City, близкий по духу известному американскому сериалу. Журнал, активно развивающийся в сторону интеллектуального чтения и называемый «Esquire для женщин», в 2011 году был переименован в SNC. В 2012 году Мария покинула журнал (передав бразды правления Ксении Собчак) и возобновила работу своей пиар-консультации, основанной в 2005 году. Как журналист Мария пишет колонки о моде, красоте и путешествиях. Является увлеченным сторонником здорового образа жизни.

Псевдоним

Город, в котором я живу

День рождения

Где родилась

В Лондоне

У кого родилась

Профессорская внучка - мой дед, Владимир Георгиевич Черкасов, говорил на семи языках и имел награды разных правительств. Мой отец, Владимир Яковлевич Лобанов, получил три высших образования, говорит на трех языках, объездил в качестве внешнеторгового представителя весь мир, а сейчас увлеченный дачник

Где и чему училась

как все - училась понемного чему-нибудь и как-нибудь

Где и как работала

Начинала карьеру как репортер ТВ6 - еще у Сагалаева, затем начала писать для глянца, причем моим первым редактором, вводившим меня в профессию, был нынешний главред «Сноба» Сергей Николаевич, оаботавший тогда в «Домовом». В качестве пиар-специалиста участвовала в запуске российского GQ, потом работала в ИД «Индепендент Медиа» в журнале Harper’s Bazaar. Оттуда меня переманили в российское представительство ювелирной марки Carrera&Carrera и я на несколько лет увлеклась продвижением люкса. Предложение создать новый журнал пришло неожиданно, но оказалась и по зубам, и по амбициям: очень хотелось делать что-то полезное для общества, а не только в гламуре прозябать. Сейчас как пиар-консультант занимаюсь продвижением современного искусства и авторского кино, но продолжаю мечтать о журналистской карьере.

Ученые степени и звания

Пока не заслужила

Что такого сделала

Научилась не жалеть о прошлом

Достижения

Сумела создать команду единомышленников и добиться их уважения, не имея ни малейшего опыта в редакторско-издательской работе

Дела общественные

Когда жила и училась в Великобритании, организовывала благотворительные мероприятия и стала одним из инициаторов создания британского общества Friends of the Bolshoi. Организовала благотворительную премьеру фильма Марты Файнс "Онегин" с Ральфом Файнсом и Лив Тайлер в главных ролях - декорации к вечеринке делал Никки Хэслем, семейство Файнс пришло в полном составе, в общем, было весело

Впервые создала и придумала

Придумала и запустила новый журнал для женщин, которым интересно не типичное глянцевое чтиво, а издание, которое заставляет думать. Журнал SNС является одним из уникальных российских изданий, не имеющих аналогов в мире.

Ему исполнилось уже 80. В журналистике 50 лет. С первого телемоста с Америкой, после которого он стал широко известен, минуло три десятка. Но он не торопится на пенсию – ведет еженедельную программу, снимает фильмы и останавливаться не собирается.

Владимир Владимирович, не могу не поздравить вас с юбилеем, пусть и прошедшим. Вы к своему дню рождения как относитесь?

Очень люблю. Я родился в день рождения мамы. И для меня это всегда был двойной праздник. Мы с мамой были очень близки.

В этот раз все душевно прошло?

Изумительно! Моя жена такое устроила, как нечасто бывает. Я уехал в Париж, не хотелось проводить день рождения в Москве. В юбилей приходится звать тех, кого ты не очень хочешь. Не позовешь – обидятся. А так были только те, кого я действительно хотел видеть.

И что же вы любите?

Хорошие книги, картины, фотоаппаратуру, потому что я давно и много снимаю, фотографии. Было много приятных подарков. Поскольку я часто говорил, что с детства обожаю «Трех мушкетеров», мне подарили первое издание этой книги. Совершенно потрясающее – с гравюрами того времени. Не могу передать, как я обрадовался!

Сколько вам по паспорту – это я знаю. А в душе?

А кто его знает. Как там говорил тот, который жил на крыше?

Карлсон? «Мужчина в полном расцвете сил…»

Вот-вот. Я себя чувствую хорошо физически, и голова пока варит. И все время чего-то хочется.

Успевать разговаривать

Вы как–то говорили, что хотели бы уметь рисовать. Если бы это была картина вашей жизни, какие события вы бы на ней изобразили?

Сложно ответить. Много чего было. Но в принципе от этой картины человек должен был получить радостное ощущение. Я прожил достаточно счастливую жизнь, не все успел сделать, были трагедии, тяжелые моменты. Но, в общем, я счастливый человек.

Есть то, о чем вы жалеете, но что, увы, никак уже не получится сделать?

Конечно. Я не успею научиться играть на нескольких музыкальных инструментах. Не успею выучить еще пару-тройку языков, не успею прочитать все то, что хочу, хотя читал много. Но, наверное, больше всего я жалею о том, что мало разговаривал со своими родителями. И мало о них знаю. Больше, чем многие, но все равно мало. И вот это непоправимо.

В юношестве мы порой дистанцируемся от родителей, пытаясь доказать, что мы другие, а потом с удивлением замечаем, что во многом становимся на них похожи. Что в вас от мамы, что от отца?

У меня были очень сложные отношения с отцом. Мне не кажется, что я на него похож. Я по характеру гораздо больше мама. Довольно закрытый человек. К себе не подпускающий. Рефлексирующий. Как говорил пятилетний сын одного моего знакомого – терпелительный. Я могу очень долго ждать своего часа. Может, это одна из главных моих черт.

Что вам приходилось ждать долго?

Чтобы меня, например, выпускали из этой страны. Больше 30 лет ждал.

А вкус в еде и в одежде – это тоже от мамы?

Да, конечно. Маму звали Жеральдин, она была француженка. У нее было особое отношение к еде, она знала, как надо питаться, какое вино и с чем следует пить. Мама была элегантной, изящной женщиной. И я многому от нее научился. Мама могла просто посмотреть, и я сразу понимал, что не те штаны надел.

Со штанами понятно, с едой тоже, а в отношении к людям, жизни что она вам дала? Как воспитывала?

Примером. Мама была неразговорчивой. Но я остро чувствовал, как она сильно меня любит, и поэтому я не могу ее огорчать. Считаю, воспитывают примером, а не разговорами. Или разговоры должны точно соответствовать делу. Зачастую ведь бывает не так. Одна из самых серьезных проблем с моим отцом в том, что он говорил одно, а потом я понял, что делает он другое. И это была причина глубокого расхождения между нами. Мама любила только отца, а он был большим женолюбом… Она была исключительно сильным человеком. Я гораздо слабее ее. Мама, буржуазная дама, привыкшая жить хорошо, попала как кур в ощип, приехав в Советский Союз. Оказалась в стране, где нет ничего, где манера поведения, привычки совершенно чужие. И была вынуждена прожить здесь большую часть жизни. Я видел, как она себя ведет. Ее честность, преданность, твердость. Все это на меня сильно подействовало.

Она была в чем-то несчастным человеком?

Думаю, она страдала. Но она была очень закрытой. За всю жизнь я один раз видел, как она заплакала. А чтобы посчитать, сколько раз она меня обняла, хватит пальцев рук.

Так мало?

Не принято.

Европейский подход?

Высокая буржуазия. Рабочий класс себя по-другому ведет.

А вы свою дочь часто обнимали?

Да. Я часто.

Получается, вам этого не хватало?

Конечно. Очень.

Отец, дед и прадед

Дочь Екатерина с мужем Клаусом

Фото: из личного архива Владимира Познера

Все же ниточки с ребенком еще в детстве завязываются… Насколько вы участвовали во взрослении дочери, каким были папой?

Мне кажется, хорошим. Я Катю очень люблю. И она это знает. Но поначалу повторял ошибки, которые в отношении меня совершал мой отец. Он вырос в очень строгой семье. Там дети не были личностями, они должны были слушаться. Молчи и делай то, что я сказал. Почему? Потому. Отец мне об этом рассказывал с некоторым восхищением и пытался со мной так поступать. Но мы-то с ним познакомились, когда мне было лет пять, я уже был сформирован (первые годы жизни Володя прожил в Америке с мамой. – Прим. «Антенны»). Вот мы и воевали всю жизнь. Но так как в моем детстве такое присутствовало, поначалу и я в отношениях с дочерью вел себя похоже. В детстве Катя очень плохо ела, постоянно закладывала еду за щеку. Я ее кормил, и это могло продолжаться бесконечно. Ей было года три, когда она довела меня до такого состояния, что я дал ей оплеуху. У Кати кровь пошла из носа. Я тогда испытал такое чувство ужаса! Понял, что копирую поведение отца. И избавился от этого навсегда.

А какой вы дед?

Надо у внуков спросить, но мне кажется, что хороший. Мы все очень любим друг друга. И в чем-то как один человек. Конечно, мы разные. Но у нас нет барьеров. Мы большие друзья. Правда, дедом они меня никогда не называли. Коля зовет Вовой, Маша – Вовочкой. А недавно я стал прадедом. Маша вышла замуж, родила сына. Ему чуть больше двух месяцев.

О, поздравляю! Как зовут правнука?

У него два имени. Валентин – в честь бабушки, моей первой жены, Валентины Николаевны, с которой мы очень дружим. А второе – Эруан, его папа британец, там свои имена. Так что мой правнук – Валентин-Эруан.

Часто видитесь с дочерью, внуками?

В году раз шесть. Они живут в Германии. И я скучаю по ним ужасно. Могу просто на три дня приехать.

Никто из внуков в журналистику не пошел?

К счастью, нет. Маша одарена таким количеством способностей, что ей трудно определиться. Она языки усваивает как губка, музыку так же. Но увлеклась компьютерами, думает над созданием своего интернет-бизнеса. Коля, который казался полным бездельником, сначала хотел быть поваром. Я его устроил в хорошее место, поработав там месяца два, он передумал, так, говорит, я никогда не женюсь. И тут в какой-то момент Коля решил стать звукорежиссером. В Германии это очень ценится, попасть в такой институт невероятно трудно. 120 человек на 10 мест. А он поступил первым номером. Все просто развели руками. Как? С сентября станет студентом. Он красавец и ужасно смешной: по-русски говорит с большим акцентом и ошибками.

Жить в удовольствие

Дурачатся с внуком Колей

Фото: из личного архива Владимира Познера

Прадедом вы уже стали. Но помните: у героя Джека Николсона в фильме «Пока не сыграл в ящик» есть список того, что он должен успеть сделать. У вас есть такой мысленный список?

В какой-то степени. Есть места, куда я хотел бы поехать. Я хочу в Африку, но черную, дикую. С фотоаппаратом и с минимумом людей. Это меня невероятно интересует. Хотел бы сделать телевизионную серию, очень важную для меня. И я серьезно думаю над тем, чтобы еще написать книгу. Не о путешествиях. Более основательную.

Дела важные. Требуют времени. Телевизионный путь у вас большой, журналистский сумасшедший. Но вы остаетесь на своем месте, не уходите из профессии. Почему?

Потому что занимаюсь тем, наверное, ради чего я родился. Я случайно нашел свой путь. Это редко бывает. Большинство занимаются не своим делом. И испытывают неудовлетворение, порой сами не понимая от чего. А ведь люди, которым так не повезло, никогда первачами быть не могут. Я не думал становиться журналистом, собирался быть ученым, биологом. Случайно попал. И оказалось – мое. Я это делаю так, как никто не делает. Это то, что я умею, то, что люблю. Мне дано.

Вы «Познера» записываете в прямом эфире, значит, это еще и драйв?

Колоссальный!

Выходите из студии в напряжении?

Всегда. И более того, я очень опасаюсь того дня, когда выйду без него, потому что это будет означать, что пора вешать кроссовки на гвоздь.

Что помогает успокоиться?

Начало. Как на ринге. Бум! И пошел.

Внучка Маша

Фото: из личного архива Владимира Познера

А спорт для вас тоже драйв или, что называется, доктор прописал?

Да какой доктор? Я умею, конечно, если доктор очень сильно прописал. Но нет, спорт – это колоссальное удовольствие, кайф.

Что в вашем спортивном распорядке обязательно?

Теннис. Три раза в неделю. Еще я люблю игры. Разные. Бейсбол, например. Я очень заводной. Но поскольку в теннисе достаточно, чтобы был один человек, это любимый спорт. Могу на корте по два часа в день под солнцем проводить. Как-то пытался играть в пелоту. Это игра басков, они надевают на руку длинную перчатку с желобом, кладут в нее мяч размером с апельсин, твердый, из литой резины. Игрок бросает мяч об высоченную стену. И противник должен либо поймать его с лету, либо с одного отскока. Рекорд скорости отскакивания мяча от стены 352 км/ч. Поэтому играют, конечно, в шлемах. Потому что если мяч ударит, тебе конец. Мне было интересно попробовать. В результате порвал вращательную манжетку в плече, пришлось делать операцию.

Вы говорили, что еда и питье – тоже для вас важные удовольствия. Похоже, вы диетами себя не ограничиваете?

Знаете, Франция поражает тем, что там нет толстых людей. Хотя у них и багет, и масло постоянно на столе. Тогда почему? Потому что едят хорошие продукты и правильно: вовремя, три раза в день, не перехватывают, не кусочничают… И пьют вино.

Но пьют-то и у нас…

Не вино. Его у нас пьют пока что немногие. Пиво – да. Водку я уж не говорю. Да и едят у нас по-другому. В русской традиции много мучного. Но и еще люди не следят за собой. В сорок лет уже пузо. На Западе от того, как ты выглядишь, какие у тебя зубы, зависит многое: работа, карьера. Можно сказать, что это не важно. Но все-таки приятно смотреть на людей подтянутых, причесанных, бритых, с чистыми ногтями. Я еще хожу на фитнес два раза в неделю. И вижу, что ситуация стала меняться.

Готовите ли вы сами?

Да. Люблю готовить мясо, салаты, овощи, например артишоки и андивы, пасту люблю. Это не так-то просто, как может показаться.

И какой у вас секрет?

Так я и сказал. Ха-ха-ха. Я точно знаю, когда готовишь, надо разговаривать с продуктом. Говорить ему, что ты его любишь, благодарить. И потом французы считают, что можно научиться готовить, но делать мясо – с этим рождаются.

Я так понимаю, этот талант у вас есть?

Да, я его от мамы получил.

Перемены

Вы упомянули о том, что в журналистику попали случайно. Тогда, бросив биологию, вы резко сменили вектор и ушли в никуда. Таких ситуаций у вас было немало: переезд в Америку, дочь уезжала в Германию, чего вы не хотели, разводы… Получается, вы легкий на перемены?

И да, и нет. Потому что эти перемены – как правило, трудная, мучительная вещь. Но я готов менять, пробовать. Иначе не могу.

В такие критические минуты вы с кем ведете внутренний диалог, с кем советуетесь? Или это разговор с самим собой?

Кто бы ни был рядом, ты в конце концов все равно сам с собой. Иногда очень хочется, чтобы ты мог помолиться. Хочется, чтобы пришло облегчение. Встать на колени. Никогда не мог. Никогда. Думаю, если бы сделал это, стал бы другим человеком, что-то сломалось. Я осознанно не позволяю себе быть слабым. Я не просто атеист, я противник Бога, если он есть. Потому что если он за все в ответе, при том, что происходило, происходит и будет происходить, он мне омерзителен. Поэтому я уверен, что его нет. А если бы он был, я к такому не обращался бы.

Вы самый строгий судья в «Ми­нуте славы». Особенно в отношении юных участников, почти всегда голосу­ете против того, чтобы они шли дальше.

Может быть, это жизненный опыт. Но я пришел к убеждению, что с деть­ми надо обращаться очень деликатно. Они более ранимы. Психика у них ме­нее устойчива. Они переживают по­ражения гораздо сильнее и эмоцио­нальнее , чем взрослые. Я уже гово­рил во время программы, что иногда встречаются вундеркинды. Но это со­всем другое дело! Это особые, уни­кальные люди. Так вот, выпускать на большую сцену маленького ребенка, внушив ему, что он должен победить, по-моему, неправильно. Это в основ­ном побуждение родителей. Чаще ма­тери, а не отца. И неспособность по­нимать, что, возможно, ребенку на­носится настоящая травма. Поэтому я против этого. Другое дело, напри­мер, спортивные соревнования, где дети конкурируют между собой и это происходит не на сцене. Мы все игра­ли в разные игры. Но когда ты вы­ступаешь перед большой публикой, в «Минуте славы», достоинство твое должно быть не в том, что ты малень­кий, не в том, что у тебя очки и косич­ки, а в том, как ты показываешь себя в искусстве. Вот сегодня на съемках бы­ла девочка. Она такая милая, такая хо­рошая. Но петь песню Земфиры она не может. В тексте переживания взрос­лого человека, испытавшего многое. Трудная песня. Очень! При внешней простоте. Нравится она девочке? Сла­ва богу, пусть поет. Но выпускать ее с этим на сцену - ну, это просто, по- моему, бессердечно. Я сам чуть не ре­вел. Ребенка так жалко!

- Сейчас вы сами отец, дедушка…

Прадед даже!

- Внучка Маша стала мамой?

Уже почти три года назад. У нее ро­дился мальчик, зовут Валентин. Они живут в Берлине . Его папа француз. При этом Маша говорит с сыном только по- русски. И он ходит в немецкий детский сад. Самое смешное, Валентину кажет­ся, что это все один язык. Он пока не по­нимает, что русский, немецкий, фран­цузский - это три языка. Но знает точно, с кем как надо говорить. Необыкновен­но интересно, как его мозг работает.

- С вами он говорит по-русски?

Со мной да. И когда я недавно вдруг перешел на французский, он совершенно обалдел, рот раскрыл. По- французски-то с ним только папа го­ворит, а тут вдруг Вова. Меня внуки и правнук так и называют - Вова.

- Насколько вы строги к детям, к вну­кам, правнуку?

Знаете, я их обожаю, мы очень близкие люди. Мне страшно повез­ло в жизни с этим - что мы так откро­венны друг с другом.

«Я не стал музыкантом совершенно случайно»

- Судя по вашим замечаниям, вы хо­рошо разбираетесь в музыке.

Я рос с музыкой. Потом, когда же­нился, долго был в музыкальной се­мье. Моя дочь окончила консерва­торию. И сам я очень люблю музы­ку. Не стал музыкантом совершенно случайно. Если бы мама не настаива­ла на том, чтобы я играл на скрипке, может быть, все сложилось бы иначе.

- И на чем вы хотели играть?

На гитаре. Но мама решила: «Нет. Гитара - потом. Давай сначала - скрип­ка». А мне было семь лет. И я ненавидел эту скрипку лютой ненавистью. В кон­це концов, случайно нашел карикату­ру. Был такой замечательный амери­канский карикатурист Чарльз Аддамс . Именно он придумал знаменитую «Се­мейку Аддамс». В общем, была у него карикатура-комикс. Значит, идет пух­ленький мальчик в коротких штаниш­ках, бейсболке и с футляром из-под скрипки - первый рисунок. Второй: он дошел до какого-то дома, звонит в дверь. Третий: дверь открывает та­кой носатый, патлатый преподаватель- скрипач. Четвертый: ребенок вошел и положил на рояль футляр. Пятый: он достает из футляра автомат и расстре ­ливает профессора. Я это вырезал и по­весил над кроватью. И мама сказала: «Ну ладно». На этом мои уроки закон- чились.

- Значит, вы и дочери свою любовь к музыке передали, раз она отучилась в консерватории?

Нет. Она просто родилась в музы­кальной семье. Ее бабушка по маме Зара Левина была довольно извест­ным композитором в Советском Со­юзе. И понимаете, когда ребенок в два года напевает вам симфонию, то все становится понятно. Это не значит, что его надо выпускать на сцену. Но с Катей было сразу ясно, что она точ­но станет музыкантом. Она окончи­ла Московскую консерваторию и как пианист, и как композитор. У нее два красных диплома. И потом ее сын, Коля, мой внук - он тоже музыкант.

Вообще это вещи, которые очень рано проявляются. Слух - есть или нет. Видно, потянет ребенок учебу или не справится. Когда человек учит­ся в консерватории или даже в музы­кальной школе при ней - это ведь ра­бота. Минимум четыре часа в день за инструментом. А бывает, и 8 часов. Это сойти с ума! Но иначе пальцы не бегают. Это колоссальный труд. Вот мой папа не научился играть на фор­тепиано из-за Шостаковича .

- Почему?

Они оба жили в Петрограде , еще до революции. Папе было 8 лет, а Шостаковичу, или Мите, как он его называл, было девять. Папа при­ходил на урок первым. И учительница его ругала, говорила: «Вот сейчас ты увидишь, как надо заниматься». И за­ходил Митя - вихрастый такой, в оч­ках уже. И показывал тако-о-ое! Папа его возненавидел. Но куда там тягать­ся? Это действительно вундеркинд.

«Когда был молодым, навалял дурака»

Я абсолютно твердо уверен в том, что самое главное воспитание - это твой пример, - говорит Познер . - Нельзя говорить детям «Не кури», ес ли ты сам куришь. «Не груби!», ес­ли ты сам грубишь. «Не жуй еду с от­крытым ртом», если ты так жуешь. И так далее. Я очень сильно люблю своих внуков, правнука, и они это чувствуют всегда. Я могу их тискать, держать на руках. Обычно женщины это делают. Но и мне это нравится. И детям это важно - вот это тактильное чувство. Меня мало родители обни­мали , хотя очень любили.

- Это не принято было?

Моя мама - строгая француженка. А папа и вовсе не обнимал. Я очень скучал по их прикосновениям. И по­этому по отношению к своим детям и внукам веду себя иначе. Я строг, но я их уважаю. Ведь и пятилетний ребе­нок - уже человек. И он может быть намного умнее 50-летнего. Сила взрос­лого - это не то, что убеждает ребен­ка. Хотя когда я был молодым, конеч­но, навалял дурака в этом смысле. Но все-таки довольно быстро это понял.

- В чем это выражалось?

Моя дочь так плохо ела, что могла сидеть часами с полным ртом. И как- то раз я потерял терпение и дал ей пощечину.

- Стыдно?

Да. И у нее кровь пошла из носа. Когда вспоминаю об этом, прямо мне плохо. Я перед ней много раз потом извинялся и просил прощения. Она забыла, а я никогда этого не забуду. Для меня это был урок - больше ни­когда так не делать. Просто исключе­но! Знаете, мой отец был очень строг со мной, потому что его родители бы­ли очень строги с ним. Мы переносим это из поколения в поколение. И вот тогда я понял, что играю роль моего отца по отношению к дочери. Когда осознал это, мне стало легко, я пере­стал так делать раз и навсегда.

Все ждут от Владимира Познера размышлений о политике и журналистике. Но на эти темы он уже так много сказал, что мы решили поговорить о чем-то хорошем и личном. Например, о детях. И внуках. И правнуках.

- Владимир Владимирович, вы и отец, и дед...

И прадед даже! (Улыбается).

- Внучка Маша стала мамой?

Уже почти три года назад. У нее родился мальчик, зовут Валентин. Они живут в Берлине. Его папа француз. При этом Маша говорит с сыном только по-русски. И он ходит в немецкий детский сад. Самое смешное, Валентину кажется, что это все один язык. Он пока не понимает, что русский, немецкий, французский - это три языка. Но знает точно, с кем как надо говорить. Необыкновенно интересно, как его мозг работает.

- С вами он говорит по-русски?

Со мной да. И когда я недавно вдруг перешел на французский, он совершенно обалдел, рот раскрыл. По-французски-то с ним только папа говорит, а тут вдруг Вова. Меня внуки и правнук так и называют - Вова.

- Знаю, вы хорошо разбираетесь в музыке.

Я рос с музыкой. Потом, когда женился, долго был в музыкальной семье. Моя дочь окончила консерваторию. И сам я не стал музыкантом совершенно случайно. Если бы мама не настаивала на том, чтобы я играл на скрипке, может быть, все сложилось бы иначе.

- И на чем вы хотели играть?

На гитаре. Но мама решила: "Нет. Гитара - потом. Давай сначала - скрипка". А мне было семь лет. И я ненавидел эту скрипку лютой ненавистью. В конце концов, случайно нашел карикатуру-комикс. Значит, идет пухленький мальчик в коротких штанишках, бейсболке и с футляром из-под скрипки - первый рисунок. Второй: он дошел до какого-то дома, звонит в дверь. Третий: дверь открывает такой носатый, патлатый преподаватель-скрипач. Четвертый: ребенок вошел и положил на рояль футляр. Пятый: он достает из футляра автомат и расстреливает профессора. Я это вырезал и повесил над кроватью. И мама сказала: "Ну ладно". На этом мои уроки закончились.

ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ

"Когда был молодым, навалял дурака"

Я абсолютно твердо уверен в том, что самое главное воспитание - это твой пример, - говорит Познер. - Нельзя говорить детям "Не кури", если ты сам куришь. "Не груби!", если ты сам грубишь. "Не жуй еду с открытым ртом", если ты так жуешь. И так далее. Я очень сильно люблю своих внуков, правнука, и они это чувствуют всегда. Я могу их тискать, держать на руках. И детям это важно - вот это тактильное чувство. Меня мало родители обнимали, хотя очень любили.

- Это не принято было?

Моя мама - строгая француженка. А папа и вовсе не обнимал. Я очень скучал по их прикосновениям. И поэтому по отношению к своим детям и внукам веду себя иначе. Я строг, но я их уважаю. Ведь и пятилетний ребенок - уже человек. И он может быть намного умнее 50-летнего. Сила взрослого - это не то, что убеждает ребенка. Хотя когда я был молодым, конечно, навалял дурака в этом смысле.

- В чем это выражалось?

Моя дочь так плохо ела, что могла сидеть часами с полным ртом. И как-то раз я потерял терпение и дал ей пощечину.

- Стыдно?

Да. И у нее кровь пошла из носа. Когда вспоминаю об этом, прямо мне плохо. Я перед ней много раз потом извинялся и просил прощения. Она забыла, а я никогда этого не забуду.

Мария Лобанова - журналист, светская львица. Известна своим умением рассказывать читателям о необычных путешествиях, светских раутах и новинках индустрии моды увлекательно и интересно. Тонкий юмор и обилие ярких деталей всегда сопровождают ее обзоры. Ее авторские колонки выходили во многих изданиях: Forbes Style, Harper"s Bazaar, Vogue, «Домовой», L’Officiel.

Биография Марии Лобановой

Родилась в Лондоне 13 декабря в интеллигентной семье. Ее папа Лобанов Владимир Яковлевич имеет три диплома о высшем образовании, свободно владеет тремя языками, объездил весь мир в качестве внешнеторгового представителя. Сейчас он - очень увлеченный дачник.

Дедушка - Черкасов Владимир Георгиевич - имел различные правительственные награды и свободно говорил на семи языках. Мария считает себя профессорской внучкой.

Окончила журфак Московского государственного университета им. Ломоносова. Училась на профессиональных курсах в Лондоне.

Во время учебы в Великобритании Мария Лобанова занималась организацией благотворительных мероприятий и участвовала в создании британского общества Friends of the Bolshoi. Занималась организацией благотворительной премьеры фильма «Онегин» Марты Файнс с братом, актером Рэйфом Файнсом в главной роли.

Карьера

Профессиональную карьеру Мария Лобанова начинала репортером на ТВ-6. Затем начала писать для В профессию ее вводил работавший тогда редактором «Домового» Сергей Николаевич, нынешний главный редактор «Сноба».

Запускала российский GQ в качестве PR-специалиста, потом работала в Harper"s Bazaar. Несколько лет продвигала люкс ювелирной торговой марки Carrera & Carrera в России.

В 2007 году в качестве главного редактора выпустила журнал для тридцатилетних женщин, ориентированных на карьеру, Sex and the City. Предложение о создании пришло неожиданно, но оказалось по силам - хотелось сделать что-то полезное для общества.

Мария сама разработала его концепцию, сделав близким по духу одноименному американскому сериалу. Журнал уникальный и не имеет аналогов в мире. Это не типичное женское глянцевое чтиво, а издание, заставляющее думать.

В 2011 году журнал был переименован в SNC. В 2012 году Мария передает бразды правления Ксении Собчак и покидает журнал. Она возвращается к работе в созданной в 2005 году своей пиар-консультации.

Личная жизнь

Несмотря на свою публичность, личную жизнь предпочитает не афишировать и даже скрывать. Известно, что Мария Лобанова замужем и мечтает стать матерью.

Является поклонницей здорового образа жизни. Ее интересуют проблемы экологии, отношения людей, а также развитие общества и влияние на него отдельных личностей.

В людях ценит умение красиво вести беседу и держать дистанцию, хорошие манеры. Не терпит панибратства и обращения на "ты". Любит, когда ее поздравляют с удачным интервью или статьей.

Сейчас Мария занимается продвижением авторского кино и современного искусства в качестве PR-консультанта. Одним из своих удачных проектов считает PR-компанию к фильму «Танец Дели» Ивана Вырыпаева. Картину приняли даже в далеких от авторского кино гламурных кругах.

Но и о журналистике не забывает. Сотрудничает с Vanity Fair - изданием, которое посвящено моде, политике и другим аспектам массовой культуры.