О всех тонкостях методики воспитания рассказывать долго. А коротко так. Сначала медвежат выращивают, как младенцев, - тепло, молоко, яйца, манка, творог. При этом делают это так, чтобы зверята не чувствовали присутствия человека и не связывали облик его с получаемой пищей. Растут медвежата на хорошем питании быстро и скорей, чем в природе, становятся на ноги. Их начинают выпускать из "яслей" в лес, продолжая снабжать едою, но так, как будто они сами ее нашли. Потом, в строго определенном возрасте, питание сокращают, побуждая медвежат обращаться к подножному корму.
Медвежата в поисках пищи и по любознательности бродят по сравнительно большой территории - четыре - пять километров в любую сторону. Они могут увидеть на дороге мотоциклиста, пасущуюся корову, лося, лису, барсука, определить к ним свое отношение.
К концу июля медвежата уже готовы к самостоятельной жизни, и их выпускают в тех местах, где они родились, либо там, где хотят освежить кровь угасающих популяций медведей.
Шесть лет назад Валентин Сергеевич пригласил меня посмотреть выпуск в заповеднике "Брянский лес"… Прижились! Позже в тех же местах были и еще выпуски. Всего переселили в леса под Брянском четырнадцать медвежат.
Воспитание зверей - дело кропотливое и ответственное. "Дитё легче выхаживать, - говорит Светлана Ивановна, на которую ложится много почти материнских забот. - Привязываешься к ним, как к детям".
А что окрестное население? Ну, во-первых, его тут мало. В трех ближайших деревнях считанное число жителей. Встречи с медвежатами редки и неопасны. И отметим еще один талант Валентина Сергеевича Пажетнова - его уменье создать вокруг важного дела атмосферу доброжелательности. Когда в этот раз мы ехали от железной дороги на биостанцию, у шоссе стояла старушка с горшком молока. "Сергеич, возьми гостинец". Эта картина обычная. Валентин Сергеевич тут не только непререкаемый авторитет, но и всеми (всеми!) уважаемый человек. Не без причины. Сам он готов тут любому и каждому оказать житейскую помощь, сегодня особо ценимую: отвезет кого-то в больницу, на станцию, старухе на тракторе огород вспашет, купит лекарства, полечит скотину, непременно побывает на свадьбе, на похоронах. Это известно хорошо всем, и потому ни один человек с ружьем не появится на земле биостанции.
Недавно в качестве биологического ресурса за хозяйством Пажетнова закрепили местное озеро. Что сделал Валентин Сергеевич в первую очередь? Собрал мужиков и сказал: "Вы тут живете - пользуйтесь озером как хозяева, ловите столько, сколько сможете съесть. Но давайте озеро вместе беречь. Появился браконьер, особенно с электроудочкой, - вяжите и мне сообщите". Это всем пришлось по душе. Прищучили недавно тут алчного, неразборчивого ловца. Кричит: "Я милиционер!" "Тебя-то мы и хотели прижать!" Пажетнов добился, чтобы милиционер был уволен с работы, а начальнику милиции, пытавшемуся его выгораживать, объявили взыскание.
Есть еще одна сторона деятельности Валентина Сергеевича. Человек он на тверской земле известный, дело его вызывает у всех любопытство - едут на биостанцию. Как быть? Присутствие тут людей нежелательно и нетерпимо. Решено создать в ближайшей деревне для экскурсантов "Дом медведя". В нем будет выставка всего, что связано с жизнью медведей, и еще фотографии, книги, видеофильмы. Валентин Сергеевич либо кто еще из семьи Пажетновых будут сюда приезжать для бесед. Эту ношу зоологи берут на себя добровольно, понимают ее неизбежность, полезность.
В следующем выпуске "Окна" мы расскажем, как семья Пажетновых воспитала в этом году восемнадцать медвежат. Я застал момент, когда их уже начали, как говорит Валентин Сергеевич, "отдавать" природе.
22.11.2002 - Друзья-медведи (продолжение)
В этом году их восемнадцать. Это много - ведь каждый, как ребенок, непоседливый и капризный. И ухаживать за всеми надо так, чтобы они не чувствовали, что за ними ухаживают, надо держать их в хорошей форме, но не баловать, надо кормить их так, чтобы они думали: корм нашли сами. Надо не проявлять жалости, когда при сокращении корма начинают скулить, - важно, чтобы сами корм находили в лесу.
Территория, на которой они "пасутся", может прокормить их с десяток. Тут же в два раза больше. Медведи сами территорию расширили, охотясь за муравьями, лягушками, кузнечиками и поедая всякие травы. Их и в это время подкармливают, чтобы не отощали, не заболели. Все делалось правильно, и ни один из восемнадцати не пропал.
Попали сюда они, главным образом, сразу после зимних охот на берлогах. Уже хорошо известно: "Пажетнов берет на воспитание малышей". Но двух привезли с опозданием - московские охотники соблазнились взять малышей домой - "маленькие, милые". Но скоро поняли: медведь - существо не для комнатной жизни. Обоих медвежат порознь, но почти в одно время привезли на биостанцию: "Возьмите за ради бога". Пажетнов не хотел брать. Медвежата были "испорчены" - избалованы, капризны, "импритированы" на человека, то есть произошло запечатление в памяти существа, готового их кормить, играть с ними. И видно, уж очень, как говорят нынче, "достали" городских природолюбов, едва ли не на коленях стояли - возьмите. Дали денег "на исправление", не понимая, сколь сложное дело править испорченное.
Но вроде бы ничего. Пока что держатся, как и все, хотя характером отличаются. Характер у каждого свой. Пажетновы всех знают "в лицо", знают, от кого чего ждать. Слабенькая Фима - нервная, инфантильная, всегда подозревает покушенье на ее интересы. Серьезные и основательные Хоппи и Нюкки - брат и сестра. Есть в компании Марья, Батон и Бублик. Имена даются, чтобы легко понимать друг друга, когда вечерами около лампы Пажетновы обсуждают проблемы воспитанников.
Медвежата держатся двумя группами. В одной семь, в другой одиннадцать разношерстных - темных, светлых и (удивительно!) пегих. По какому признаку группы образовались, не ясно, в природе таких образований нет. Чувствуется клановость. Живут компании по разные стороны "биодеревни". В странствиях по окрестностям они, случается, перемешиваются и сразу начинают искать "своих", руководствуясь исключительно запахами. У каждой группы, оттого что медвежата постоянно соприкасаются, свой особенный запах.
Драчливы. Но групповых интересов нет. Стычки происходят из-за несходства характеров и темпераментов. Дерутся часто до крови (был случай, оторвали одному ухо) - приходится, как в детском саду, пользоваться зеленкой. Как и в природе, у них тут могут быть простуды, даже воспаление легких. Лечат так же, как и людей.
Воспитателей медвежата знают, но не в лицо. Лицо им стараются не показывать (Валентин Сергеевич закрывается капюшоном, Светлана Ивановна - платком). Знают их медвежата по запаху (у каждого человека он тоже свой). Как показал опыт, важный знакомый запах зверь помнит всю жизнь. "Однажды я шел с двумя спутниками по лесу. Слышу треск и вижу: прямо на меня несется медведь, но явно неагрессивный. Я сразу понял: мой воспитанник - почувствовал запах, знакомый с детства. Придя в себя, медведь мгновенно исчез".
Мне, конечно, хотелось снять малышню. Лет семь назад я снимал их открыто. С тех пор методика воспитания уточнилась - видеть людей медвежата должны возможно реже. Важно, чтобы они, вырастая, человека боялись и избегали.
Глядя вечером на мою сумку с фотографической техникой, Валентин Сергеевич улыбнулся: "Утром пойдем. Я в нужном месте оставил корм. Медвежата найдут его обязательно и, скорее всего, там заночуют".
Часов в семь тихо по росной траве прошли мы с полкилометра в лес. Объясняясь знаками, подошли к загородке. Воротца были открыты, и мы увидели компанию из одиннадцати медвежат. Все спали вповалку, прислонившись друг к другу, как солдаты после трудного марша. Посапывали, изредка шевелились. Но вот один встал, озадаченно озираясь - что за гости? - и поднял тревогу. Медвежата, просыпаясь, не побежали, почуяв знакомый запах. А запах другого пришельца их озадачил, и малыши принялись с недовольным фырканьем и сопеньем обнюхивать мои ботинки. "Познакомившись", медвежата спустились неспешно к маленькому пруду и, сгрудившись рядком у воды, стали пить. Потом пошло обнюхиванье друг друга и обсасыванье шерсти. Этот процесс увлек всю компанию. Незатухший рефлекс сосания был так силен, что, кажется, ничего другого для медвежат в эти минуты не существовало.
Земля у пруда была до желтой глины вытоптана. Каждая кочка медвежатам в этом месте знакома, и все же они старались проверить все запахи. Поднимаясь кверху, под елки, они фыркали и покусывали друг друга. Пора бы и удалиться, но присутствие незнакомого персонажа на сцене возле пруда их удерживало. Некоторые возвращались еще раз понюхать ботинки, пробовали на зуб ремень фотографической сумки. Снимать было почти невозможно - утро пасмурное, а елки цедили к земле лишь жиденький свет. Валентин Сергеевич был терпелив, но все же пришла пора поманить меня пальцем: "Уходим!" Уходим, прикрыв лица, я - кепкой, Валентин Сергеевич - капюшоном. Медвежата провожали нас взглядами, забыв о возне. "Могут по следу из любопытства прийти во двор", - шепотом говорит мой спутник, оглядываясь.
Мы стояли у дома, обсуждая "поход к медвежатам". Валентин Сергеевич вынес из гаража вилы - накопать червей для рыбалки, а я остался у входа в дом с тайной надеждой: а вдруг придут?
И они появились. Сначала я увидел между гаражом и наковальней на пеньке смешную, олицетворяющую любопытство мордашку. За ней показалась другая. И вот уже три медвежонка, крадучись, зная, что пришли на запретную территорию, движутся вдоль гаража. Это тройка самых инициативных и любопытных - явно разведка. За гаражом слышно пофыркивание - остальные там в ожидании.
Бурый медведь встречается в таежных лесах, горах и хвойниках, изобилующих буреломом. В постоянных местах обитания может селиться многочисленная популяция. В самый разгар зимы у самки рождаются бурые медвежата. Как происходит их развитие и взросление? Что происходит после того, как на свет появляется маленький бурый медвежонок?
Стоит отметить, что мама медведица не имеет постоянной пары. В брачный период, который начинается в конце весны, на роль супруга претендуют сразу несколько самцов. В этот период они крайне агрессивны, ожесточенно соперничают друг с другом, драки нередко заканчиваются смертельным исходом одного из соперников. Победитель образует пару с самкой, но союз длится не более месяца. Потом медведица остается одна, а зимой, обычно в январе на свет появляются бурые медвежата. Чаще всего их двое, и они совсем крошечные. Вес одного медвежонка редко превышает 500 грамм.
В первые два месяца бурые медвежата не покидают берлоги, оставаясь все время под боком матери. Именно в этот период семейство наиболее уязвимо. Поскольку бурые медведи не относятся к охраняемым редким видам, за исключением некоторых, то на них сезон. Берлоги с медвежатами часто становятся желанным объектом для охотников. В местах, где обитает значительная популяция медведей, очень заметны «медвежьи тропы», по которым находят этих животных.
Новорожденный бурый медвежонок рождается с редким шерстяным покровом, с прикрытыми ушами и глазами. Через 2 недели полностью формируются ушные отверстия и открываются глаза. Первый выход из берлоги происходит в 3 месяца. К этому моменту бурые медвежата достигают размеров средней собаки и весят от 3 до 6 кг. Все это время они питаются исключительно молоком, но с началом лета появляется новая пища - растительная. Подражая матери, детеныши начинают пробовать новые для себя лакомства - коренья, ягоды, орехи, дикий овес, червей и прочих насекомых. В течение первого года жизни зверята не отходят от мамы. Они продолжают с ней жить, проводя вместе ещё одну зиму.
Достигнув возраста 3-4 лет, особи считаются половозрелыми и начинают вести самостоятельную жизнь. Но полного взросления они достигают в 8-10 лет. Повзрослевший бурый медведь - крупный весом до 300-400 кг. Однако известен один вид, называемый «кодьяки» и обитающий на Аляске, в котором встречаются самцы весом до 750 кг.
Окрас чаще всего бурый, но может варьироваться от соломенно-желтого до темно, почти черного. Мех очень плотный, густой, длинный. Причем, у обитателей северных широт шерсть длиннее, чем у южных жителей. Хвост короткий, скрытый под мехом. Длинные черные когти достигают 10 см в длину.
Став самостоятельным взрослым животным, бурый мишка начинает искать себе обособленную территорию, причем у самцов их личная площадь больше, чем у самок в 7-10 раз. Несмотря на свой грозный вид, эти животные питаются растительной пищей и беспозвоночными, нагуливая в течение лета подкожный жир. Но если медведь недостаточно набрал веса, то может проснуться в середине зимы и отправиться на охоту. Они крайне агрессивны, нападают на каждого, кто встретится им на пути, и представляют серьезную угрозу для человека.
Раздается утробный рев, и на полянку за забором вываливается десяток меховых шариков. Косолапая масса, урча, устремляется к мискам с овсяной кашей. Пятимесячные медвежата — такие крошки, такие лапушки, что хочется их потискать или, как мимиминимум, завизжать от восторга. Но — нельзя. Тут биостанция, а не зоопарк. Биолог, разбросав по полянке комья овсяной каши с яйцом, молча показывает спецназовским жестом — «уходим», мол. Мы молча поворачиваемся и топаем в деревню. За нашей спиной медвежата приступают к дележке завтрака.
Медвежья психология
На пороге обычного деревенского домика — пара этажей, туалет на улице — стоит старичок-лесовичок, похожий на доброго волшебника. Кажется, каждая его морщинка улыбается. Он немного застенчиво протягивает руку: «Я — Дед. Да, так и зовите».
«Дед» Валентин Пажетнов действительно дедушка большой семьи биологов, полностью оккупировавшей деревню Бубоницы. Пять-шесть бубоницких домиков затеряны в лесах Тверской области , и это хорошо, это правильно. Люди работе Пажетнова только мешают: на бубоницкой биостанции «Чистый лес» Валентин Сергеевич и его семейство помогают осиротевшим медвежатам вернуться в дикую природу. Доктор биологических наук, известнейший ученый, много лет назад Пажетнов разработал методику реабилитации медвежат, оставшихся без матери. Сегодня методы Пажетнова используют во всем мире, однако начало медвежьей эпопеи было донельзя обычным. Рассказ Деда ничем не напоминает волшебную сказку:
Медведями я стал заниматься потому, что мне эту работу в 70-х годах поручил выполнить профессор МГУ Леонид Викторович Крушинский, у которого я проходил стажировку. Задача была такая: проследить за формированием поведения медвежат в период от выхода из берлоги до обретения ими самостоятельности. Была создана суррогатная семья: медвежата воспринимали меня как объект, за которым они должны следовать. Это легло в основу будущей методики.
В первые два года работы с медвежатами Пажетнов сделал главное открытие: для нормального развития малышам вовсе не нужна работа со стороны матери. Она защищает своих отпрысков, но не учит их охотиться, добывать коренья и даже строить берлогу. Все это они умеют сами, так сказать, как генетические медведи.
При этом у медвежат очень высокая реакция следа, — добавляет Пажетнов. — Медвежонку нужен кто-то, за кем он будет идти, поэтому очень важно вести работу в группе: там медвежата проецируют социальные связи друг на друга.
Может показаться странным, но до этой работы о медвежьих повадках было известно очень мало. Все-таки медведь — не кролик, изучать его — занятие опасное. Оказаться в лесу между медведицей и медвежатами — верная смерть. Да и встречу с мужской частью медвежьего населения радостной не назовешь.
Рассказ о семейно-медвежьей истории продолжает сын Пажетнова-старшего, Сергей , тоже биолог и главный менеджер Центра спасения медвежат-сирот в Бубоницах:
Первых трех медвежат отец взял из берлоги. Это не значит, что он их выкрал. Отец долго наблюдал эту берлогу и забрал медвежат тогда, когда медведицу спугнул находившийся поблизости медведь. Она убежала. Медвежата бы погибли — медведица никогда не возвращается в берлогу.
Такое поведение матери кажется парадоксальным: в берлогу к малышам медведица не возвращается, но попадись ей кто рядом с ее медвежонком в лесу — будет драться до последнего.
Она боится человека, — объясняет Валентин Сергеевич. К Пажетнову на колени вспрыгнул черный кот без кончиков ушей и хвоста. Кота нашли зимой на автобусной остановке, кто-то выбросил. Уголек выжил, но отмороженные части тела просто отвалились. Сейчас кот уютно пристраивается на коленях у Пажетнова-старшего, а тот, сам того не замечая, формирует руками приятный коту рельеф. — Самая легкая охота — зимняя, на берлоге, это очень древний способ. Когда медведь убегал из берлоги, человек потом караулил ее, проверяя, не вернулся ли зверь. Так веками шел отбор самых «трусливых» медведей. Выживали только они. Теперь это жестко зафиксировано в геноме: медведица никогда не вернется. Так у нее есть шанс вывести новое потомство.
Тверская область, деревня Бубуницы, биостанция «Чистый лес». Биолог Валентин Пажетнов
Фото: Наталия Судец / сайт
Путь медведя
Долгое время охота на берлоге была основным «поставщиком» медвежат-сирот. Малышню охотники трогают редко: проку нет, да и не поднимается рука на 500-граммовый меховой шарик с глазами-бусинами. Приносят в зоопарки, цирки, оставляют в лесу…
Но в зоопарках уже нет места. Медведи всех видов успешно размножаются в неволе. Скорее всего, таких медвежат в итоге просто ликвидируют, — резко говорит Валентин Пажетнов.
Охота на берлоге — самый простой и самый жестокий вид охоты, ведь медвежата рождаются именно зимой, в январе-феврале. Биологи и спонсирующий их международный фонд защиты животных IFAW много лет боролись за запрет этого вида охоты. Успешно: с 2011 года сезон охоты на медведя значительно сократили, до нескольких месяцев в году, зимняя охота вообще под запретом, как и охота на годовалых медвежат и медведиц с детенышами.
Тем не менее, сироты все равно есть. И не всегда человек тому виной — во всяком случае, не умышленно.
Приносят медвежат с половодья, подбирают на обочинах дорог, голодных и истощенных снимают с деревьев, — перечисляет Сергей. — В прошлом году у нас были медвежата из Центрально-Лесного заповедника, где охота вообще запрещена. Но шел рейнджер с собакой на учет белок, а медведица в берлоге услышала лай и рванула прочь...
Место реабилитации официально называется Центром спасения медвежат-сирот IFAW. Все финансирование поступает из иностранного фонда — по этому поводу, кстати, к ученым уже наведывались инспекторы. Мол, не агенты ли. Но обошлось — здесь только биологи и их мохнатые «дети», способные растрогать даже суровые сердца охотников за шпионами.
Медвежат в Бубоницы свозят со всей России: из Ярославской области , Новгородской , Псковской , Кировской , Смоленской , из Карелии . Центр принимает малюток возрастом от одного дня до трех месяцев. В первое время малыши растут в отапливаемых боксах, кормятся обычным коровьим молоком с добавлением детских молочных смесей, повышающих его жирность. Дело в том, что жирность натурального коровьего молока 4%, а медвежьего — целых 17.
> Бубоницы, Центр спасения медвежат-сирот IFAW. Выкармливание малыша в первые месяцы жизниФото предоставлено фондом IFAW
Постепенно медвежата начинают есть каши из мисок. Когда в лесу появляются первые проталины, а в природе мама с малышами выходит из берлоги, работники переводят медвежат в собственный вольер размером 1 гектар. Там есть домик-берлога (темное подходящее помещение) и ветстанция. Со временем медвежата начинают выходить не только из домика, но и из самого вольера, который все чаще оставляют открытым. Несмотря на то, что им регулярно (хоть и не по расписанию) выдают еду, они приучаются жить на свободе, добывать пропитание самостоятельно — благо тверские леса изобилуют естественной для медведя пищей.
Бурый медведь, хоть и хищник, но питается в основном растительным кормом, — объясняет Валентин Пажетнов. — В его рационе около 150 видов растений, из них фоновых, то есть постоянных, — 15. Охотится медведь редко, только с голоду, а для зимовки он спокойно может набрать нужный жир на рябине, малине, бруснике…
Семимесячный медвежонок уже готов к взрослой жизни в диком лесу. Юных медведей стараются возвращать в те же места, где они были найдены, но и местную, тверскую, фауну ученые пополняют.
Перед выпуском медвежат обездвиживают и «отрабатывают»: взвешивают, осматривают, вешают метки, спутниковые ошейники. Так можно проследить пути их миграции. А уходят они на порядочные расстояния. Недавно в окрестностях карельского поселка Лоухи охотники подстрелили медведя. На его ухе обнаружилась желтая метка Центра спасения медвежат-сирот. По номеру определили, что этого мишку выпускали в Новгородской области.
В Центре могут одновременно находиться 20 медведей. Больше нельзя: так объедят территорию, что на следующий год новым подопечным ничего не останется. После выпуска биологи стараются следить за судьбой каждого питомца: охотоведы, рейнджеры, охотники постоянно сообщают о том, где мелькнет желтая метка. Как-то был добыт знакомый медведь: возраст 7 лет, вес — 220 кило. Программа работает.
Люди-невидимки
Главный принцип разработанной Пажетновым методики — человек должен стать невидимкой. Поэтому в вольере нельзя разговаривать — ни с медведями, ни даже рядом с ними. Ежедневно принося медвежатам пищу, люди прилагают максимум усилий, чтобы не нарушить правильное положение вещей, не уничтожить естественный страх медведя перед человеком. Ведь только этот страх, укоренявшийся в диком звере веками, способен в будущем уберечь медведя от беды. Пока он сам не полез к человеку, не подобрался к человеческим местам обитания, у медведя есть надежда на жизнь.
Если уж медведь вышел к скоту, поможет только отстрел, — констатирует Сергей Пажетнов. — Вот в Йеллоустонском национальном парке в США жалуются, что у них там медведи на помойках тусят. А почему? Работники сперва хотели привлечь фототуристов и прикармливали медведей. Те и повадились. Теперь у них такая тяга, что медвежата, рождающиеся там, уже сразу на помойку чешут.
Мы никогда не привязываемся к нашим медведям, — говорит Светлана Пажетнова , помешивая в огромной кастрюле кашку с маслом для косолапых. — Мы же ученые, это серьезная работа. Ни одного за свою жизнь не поцеловала, это только приезжие норовят. Но нельзя — иначе вся работа насмарку.
Светлана Ивановна — супруга Валентина Пажетнова, тоже биолог-охотовед, как и большинство членов семьи. В Центре она отвечает за кормление медведей — хоть и нецелованные, но хорошо накормленные мишки растут на ее каше как на дрожжах.
В разговорах выясняется, что Валентин и Сергей — бывшие профессиональные охотники, то есть зарабатывали охотой на жизнь, продавали шкуры.
Я охотовед, — поправляет Дед. — Но наша семья не охотится уже лет двадцать, нет нужды. Ни той, что связана с деньгами, ни той, что с эстетикой охоты. Спортивная охота такая же древняя, как промысловая: охотник на медведя имел в своем социуме приоритет по так называемому «Я-фактору». Иными словами, убить медведя — это престижно.
Мы привыкли к черному и белому в вопросе защиты животных: либо ты охотник и, следовательно, живодер — либо вегетаринец и мечтаешь выпустить подопытных зверушек из лабораторий. Но и то, и другое — крайности. Самая мудрая позиция, как всегда, посередине.
Нельзя запретить охоту окончательно, — уверен Сергей Пажетнов. — Потому что медведь — животное наглое и упорное. Если он увидит, что можно безнаказанно выходить к людям, он пойдет. Человек и его домашний скот будут постоянно под угрозой.
> Деревня Бубоницы, Центр спасения медвежат-сирот. Биолог и бывший охотник Сергей Пажетнов несет медвежатам ведра с питательной кашейФото: Наталия Судец / сайт
Кроме того, по мнению ученых, охота — способ поддержания баланса. Разведется много медведей — они сожрут всех своих муравьев, малину, рябину и, опять же, пойдут к людям. А потом перемрут до того количества, которое природа снова сможет прокормить.
Дефицита медведя в России нет. Тем не менее, та наука, которой занимается семейство Пажетновых, помогает не только российским и не только бурым медведям.
Мы умеем реабилитировать диких медвежат, но это далеко не всё, — начинает перечислять Дед. — Мы полностью восстановили микропопуляцию медведей в заповеднике «Брянский лес». Там оставалось всего 6 медведей, они были изолированы от остальной части ареала безлесным пространством. Сейчас там порядка 50 медведей. Недавно мы разработали совершенно новую методику, позволяющую возвращать в природу медвежат, рожденных в зоопарках. Это позволит, например, вернуть андского медведя. Ну он нужен!
Не все понимают, зачем тратить время, силы и деньги на осиротевших медвежат, если медведю в России и так хорошо, а в поддержке и заботе больше нуждаются человеческие дети-сироты.
Пусть общество разбирается, в какой среде оно хочет жить и формироваться, — отвечает на это Валентин Пажетнов. — Я не думаю, что мы работаем впустую. Вот японцы вкладывают огромные деньги просто в развитие науки, в открытия, которые пока не имеют прикладной ценности. Но рано или поздно обстоятельства сложатся так, что все это пригодится. В конце концов, нам еще долго жить на этой земле…
Буду рада, если вы оставите свои комментарии о занятии. Как отреагировал ребенок? Что больше всего понравилось и запомнилось? Удобен ли, лично для Вас (мам, бабушек и педагогов), такой формат подготовки?
А сегодня, мы продолжаем играть! Будем играть по сказке “Три медведя”.
Напомню, что основное я буду выкладывать здесь, на блоге.
А дополнительные материалы будут находиться в нашей группе ВКонтакте.
Поэтому, кто еще не в группе, милости просим, присоединяйтесь к нам!
Поскольку я провожу занятия не с одним ребенком, а в группе (в центре), я буду писать ребята.
Дома, как вы понимаете у меня тоже мини-группа, и если мы играем, то все вместе. Старшим я отвожу, в таком случае, роль ведущих. И большинство вопросов по сказке уже задаю не я, а старшие дети.
Таким образом, мы отрабатываем речевые навыки, умение задавать вопросы, вести диалог. Получаются не только игры для младшего возраста, но старших детей – совместные игры.
Поэтому данное занятие, и последующие, вполне подойдут для детей разного возраста. Их лишь нужно немного адаптировать.
Начнем наше путешествие в сказку!
1.Возьмите книжку, в которой есть сказка «Три медведя» и прочтите ее детям.
Если у вас есть несколько книжек, с разными картинками по этой сказке, обязательно рассмотрите картинки сначала в одной книжке, затем в других.
2. Дидактическая игра «Разложи предметы».
*Распечатайте в приложении к играм.
Взрослый: Ребята, а вы помните, какие стульчики были у медведей? Давайте каждого мишку посадим на его стульчик.
А вы помните, какие были ложки с тарелками? Давайте разложим ложки с тарелками на столе. Положим каждому медведю свою посуду.
А вы помните, какие были кроватки? Давайте положим медведей на свои спальные места.
3.Физкультминутка.
Взрослый: Где жили медведи (в лесу)? В лесу была речка(да)?
Давайте пройдем по мостику через речку! Ходим по дорожке.
Дорожку можно сделать из подручных материалов. Нарисовать на большом листе ватмана (или ненужного куска обои). Разложить подушки на полу и пройтись по ним. Соорудить мостик из стульев, а под ними поставить тазик с водой или ведерко, в котором будут плавать самодельные кораблики.
4.Смотрим презентацию «Кто такой медведь».
*Презентация дана в приложении
5.Сортируем варежки для мишек.
*Варежки для распечатки в приложении.
Для игры нам понадобиться игрушечный мишка и варежки. Наденьте варежки на мишку.
Взрослый: посмотрите наш друг мишка, надел разные варежки, давайте ему поможем, найдем каждой варежке пару. А давайте посмотрим, к какому медведю, какие варежки подойдут.
Маленькие сыночку, большие папе, а средние маме.
Вначале, вы просто можете разложить варежки папе-медведю, маме-медведю и медвежонку, разделив их на женские, мужские и детские.
Затем, можно разрезать на картинке варежки, чтоб можно было подбирать пары.
6.Варим кашу для мишек.
Взрослый: Как варят кашу. Берут крупу, добавляют воды или молока. Ставят на плиту и помешивают. Вода/молоко закипает и каша набухает. Давайте с вами сварим кашу.
Гречку кладем в кастрюлю, добавляем воды. Делаем вид, что мешаем. Затем подменяем на настоящую и говорим, что сварили кашу. Пробуем все вместе. Перед дегустацией, говорим, что каша еще горячая и нужно на нее подуть. Остудить ее. Вместе дуем.
7.Физкультминутка
Рассказываем стих и повторяем движения.
Мы потопаем, как мишка:
Топ-топ-топ!
Мы похлопаем как мишка:
Хлоп-хлоп-хлоп!
Лапы вверх мы поднимаем,
На другие приседаем.
8.Сортируем большие и маленькие игрушки.
Соберите дома большие и маленькие игрушки и приготовьте два контейнера.
Взрослый: ребята, а вы помните, что маленький медвежонок играл маленькими игрушкам. Давайте поможем ему, разложим по контейнерам игрушки. В этот будем складывать большие (показываем), а в этот маленькие (показываем).
Когда ребята разложат игрушки по контейнерам, усадите их рядом и рассмотрите все содержимое контейнеров. Обсудите каждую игрушку. Предположите, какая из игрушек, могла быть самой любимой для маленького медвежонка и почему.
9. Музыкальная игра на ложках.
Встаем в круг. Детям раздаем ложки. Вспоминаем, как говорит Папа-медведь (громко стучим ложками громко), мама-медведь (потише), медвежонок (стучим тихо). Так повторяем несколько раз.
Затем выбираем одного из детей, теперь он будет ведущим в игре. Пусть ребенок говорят, кто в данный момент из медведей «говорит» (стучим ложками в разной тональности).
Хорошо, если каждый ребенок (кто захочет) побудет в роли ведущего.
10. А какие вы знаете стихи и загадки про медведей:
Зимой спит, летом ульи ворошит?
*****
Косолапый и большой,
Спит в берлоге он зимой.
Любит шишки, любит мёд,
Ну-ка, кто же назовёт?
Ну конечно, он медведь!
Мой белый брат во льдах живёт
И рыбу ест морскую,
А я люблю пчелиный мед
И ягоду лесную.
Летом наедается,
Зимой высыпается.
Вперевалку зверь идёт
По малину и по мёд.
Любит сладкое он очень.
А когда приходит осень,
Лезет в яму до весны,
Где он спит и видит сны.
Хозяин лесной
Просыпается весной,
А зимой, под вьюжный вой,
Спит в избушке снеговой.
Как на горке – снег, снег,
И под горкой – снег, снег,
И на ёлке – снег, снег,
И под ёлкой – снег, снег.
А под снегом спит медведь.
Тише, тише… Не шуметь.
С черной кнопкой на носу
Этот зверь живет в лесу,
Весь лохматый, цветом бурый,
На лицо немного хмурый.
У него кривые лапы,
Неуклюжий, косолапый.
Любит кушать сладкий мед,
Этот мед у пчел крадет.
По деревьям лазит ловко,
Есть хорошая сноровка,
Может сильно он реветь,
А зовут его… Медведь!
11.Презентация-сказка «Три медведя»
Смотрим сказку.
*Сказка в приложении
12. Делаем поделку.
Берем заготовку, тарелку. Середину намазываем клеем ПВА и украшаем пшеном.
Насыпаем пшено каждому ребенку в маленькие мисочки. Показываем, как правильно брать пшено. Берем аккуратно пальчиками и делаем движения, как будто кормим птичек.
За счет того, что клеем будет намазана только середина, тарелочка будет выглядеть очень аккуратно. Там, где есть клей, пшено прилипнет, а остатки пшена, которые наверняка будут рассыпаны по «тарелке», вы аккуратно стряхнете.
После этого, украшаем листочки на тарелочке зеленым пластилином. Тарелочка будет выглядеть красочней, если чередовать разные оттенки зеленого.
Все материалы к данному занятию, можно скачать, нажав на кнопку ниже.
Буду благодарна, если вы поделитесь данным занятием с друзьями, нажав на кнопки соц.сетей! Спасибо!
Там, где лес вплотную подступал к деревне, по тропинке шел юноша, облаченный в камуфляж и болотные сапоги. Руки в перчатках, из-под надвинутого капюшона торчат только нос и короткая борода. На деревянном коромысле он нес два больших ведра. Я следовал за ним, стараясь не шуметь и зная - несмотря на все ухищрения, о нашем визите уже знают. Но вот и калитка из сетки рабицы. Бородач отпер ее и жестами, не проронив ни звука, показал - стой здесь и смотри.
Взяв одно ведро, он вошел внутрь, послышалось урчанье и я увидел, как со всех сторон на него уставились голодные медвежьи глаза. Василий - так звали юношу - молча ходил между зверями, вываливая перед каждым порцию каши и собачьего корма. Внезапно один из них забеспокоился, поднялся на задние лапы - учуял запах нового человека. Постоял, подумал и вернулся к кормежке.
До деревни Бубоницы добраться непросто. Сейчас это медвежий угол во всех смыслах - на окраине Тверской области, в конце покрытой рытвинами тупиковой дороги. Однако местные жители себя провинциалами не считают. Для географов здесь Великий Валдайский водораздел, откуда на восток утекает Волга, на юг - Днепр, на запад - Западная Двина, а на север - Ловать, для историков - перекресток старинных торговых путей. Стоит ли удивляться, что именно в этих краях возникло место настоящего паломничества зоологов, куда они приезжают со всего мира - обменяться знаниями и посмотреть на затерянный в лесу медвежий интернат?
Тридцать лет назад деревня умирала - в ней жили только два старика. Теперь здесь десяток крепких домов, широко разбросанных по песчаным холмам. Произошло это чудо благодаря биологу Валентину Пажетнову, которого односельчане уважительно зовут Дедом. Я шел по извилистой дороге, пытаясь отыскать его дом по особой примете - на нем должен был развеваться российский флаг. Знамя своей страны Дед поднимал над крышей еще с советских времен. Многим это казалось странным. Даже из горкома приезжали, просили снять - мол, флаг положен только на сельсовете, в крайнем случае - по праздникам. На что Дед с невинным видом поинтересовался, есть ли закон, запрещающий вывешивать советские флаги. Незваный гость только развел руками и уехал от упрямого зоолога ни с чем.
Флаг я отыскал на первом же доме. Зашел в калитку и спросил у обедавших за дощатым столом небритых деревенских мужиков, как найти Деда. Те неожиданно ответили по-английски. Оказалось, что Дед живет выше, российский флаг здесь теперь можно встретить чуть ли не на каждой избе, а веселые колхозники - иностранцы, приехавшие сюда провести отпуск в российской глубинке - где в Западной Европе найдешь такой лес!
Но вот и дом на самой вершине холма. У входа - кованые медведи, в сенях - целых набор медвежьих безделушек - подарков из разных стран. Под стать косолапым и сам хозяин дома - с крепкими не по возрасту руками, загорелым морщинистым лицом и слегка раскосыми живыми глазами. Ни дать, ни взять - лесовик из старинных сказок.
Почти за всеми историями возрождения русских деревень, которые мне приходилось слышать, стояла пришлая супружеская пара - обычно из горожан. Полные энергии, они покидали город ради сельской глуши и преображали все вокруг себя, вдыхая в россыпь дряхлых домиков новую кипучую жизнь. Не стали исключением и Бубоницы. Но путь, приведший сюда Валентина и его жену Светлану, не был ни коротким, ни простым.
Родился Валентин в городе Каменске Ростовской области, в семье интеллигентов. Застал войну, чуть было не стал циркачом, но с самого детства чувствовал, что вся его жизнь будет связана с лесом. Сам он об этом впоследствии напишет так: "Я думал, что смогу жить в лесной глуши, в одиночестве, познавая суровые законы выживания в диком мире, выживания на острой грани, отделяющей бренное пребывание на земле от вечности. Мне представлялось, что только вдали от человеческого общества, в таежных дебрях можно жить свободно, как дикий зверь, не подвергая себя тем обязанностям и обязательствам, которые навязывает человеку жестокий закон общества: "Жить так, как все, или быть униженным и уничтоженным..." Вдвоем с молодой женой юноша отправился в Сибирь, чтобы стать профессиональным охотником.
Когда мы говорим о создателе интерната для медвежат-сирот, воображение живо рисует эдакого доктора Айболита, который не тронет пальцем и комарика. И действительно, даже сейчас, когда Центром спасения медведей давно управляет его сын Сергей, Валентин вместе с женой ночи напролет выкармливают новорожденных медвежат - изнурительный труд, который может принести радость только тому, кто по-настоящему любит животных. Сложно представить, что этот человек, спасший сотни медведей, обожает картошку на медвежьем сале, ел глухарятину вместо хлеба и приносил жене в подарок жареные беличьи головки, которые в Сибири считались особым лакомством.
- К охоте я с детства и до сих пор отношусь с уважением, - рассказывает он, угощая меня деревенским творогом. - Но только если она не ради потехи. Те, кто с вышки за триста метров стреляют по зверю, не подозревающему об опасности, пусть лучше в тире палят. Должно быть противостояние твоих умений и знаний с навыками зверя. Чтобы у него был шанс спастись. Это очень непростая работа, а вовсе не романтика, как я когда-то думал. Надо было прокормить себя и семью, добывать тех зверей, за которых платили - соболя, белку, колонка... А на медведя я ходил, поскольку в семью были нужны сало и мясо. Шел и добывал.
Долгие годы он бродил по тайге, зачастую оказываясь на волосок от смерти. Учился подбираться незаметно к самым скрытным обитателям леса, охотился на лучших четвероногих охотников, выслеживал прирожденных следопытов, чей нос и уши куда совершеннее людских. Порой состязание затягивалось надолго, как многолетняя дуэль с матерым медведем Ворчуном, "в котором разбойная удаль чередовалась с расчетливой мудростью". Пострадав от браконьеров, Ворчун принялся мстить людям - пугал грибников, безобразничал в деревне и с почти мистическим везением спасался от преследовавших его егерей. В конце концов, старый хромой зверь так и ушел непобежденным. До сих пор Дед вспоминает своего противника с огромным уважением.
Чтобы выжить в этом суровом мире и прокормить семью, Валентин должен был понять животных так, как не снилось кабинетным зоологам, жить среди медведей, учиться думать, как они. Охотясь на хищника, он приблизился к нему как никто другой. Детская мечта сбылась, и награда за труды была велика. Воспоминания Деда о том, как он впервые прокрался на овсяное поле и затаился между кормящихся медведей, дышат восторгом и высокой поэзией:
"В этом лунном мире, со зверьем, которое не подозревало о том, что рядом притаилось чужое, не из их племени существо, я вдруг почувствовал, что обретаю невидимую, но осязаемую связь с животными, проникаюсь их желанием насытиться, набраться сил, чтобы жить простой, бесхитростной жизнью, оставляя после себя таких же простых, чистых, наивных существ для продолжения своего рода на земле".
В 1974 году бывший охотник и егерь, освоивший к тому времени несколько десятков профессий, приступил к главному делу своей жизни - научному изучению медведей. Для этого пришлось выполнить условие - три года отработать директором заповедника. Едва истек срок, как Валентин сложил с себя начальственные полномочия и на неделю ушел в лес, словно очищая себя перед новой жизнью.
Первых медвежат для эксперимента решено было забрать из берлоги, и это чуть не стоило Валентину жизни - разъяренная медведица выскочила ему навстречу, и только в последний момент испугалась крика и ударов топора, которым бывалый охотник изо всех сил заколотил по дереву. Он взял детенышей и вплоть до поздней осени выкармливал их, живя в палатке рядом с усыновленными питомцами. Медвежата послушно бегали за двуногой "мамой", а когда стало холодать, даже пытались пристроиться к ней под бочок. Приходилось хлестать их хворостинкой по любопытным носам, ведь привыкание зверя к человеку, стирание врожденного страха перед ним обрекают питомца на верную смерть. Никто не будет церемониться с косолапым, который придет в деревню поиграть с людьми. К счастью, перед самой зимой медвежата, оставшиеся без теплой палатки, сами принялись рыть берлоги - причем так ловко, словно делали это уже много раз. Стало ясно, что воспитанники способны самостоятельно выживать в дикой природе.
С тех пор биологи воспитали около двухсот медвежат-сирот. Везут их в бубоницкий "интернат" со всей России. Где-то браконьеры медведицу убьют, а на детенышей рука не поднимется, где-то неосторожный лыжник потревожит мохнатую мамашу в берлоге. Единожды сбежав, она уже никогда не вернется, и если медвежат не забрать, они просто замерзнут. Дело в том, что медведь в берлоге - очень удобная добыча, человек охотился на него столетиями. "Храбрецов", возвращавшихся в свой зимний дом, зачастую ждала засада, так что гены потомству передавали, в основном, "трусы", бросавшие и приют, и спящих в нем малышей.
Новорожденные медвежата, появляющиеся в начале января - это умильные комочки с закрытыми ушами и глазами, настолько крохотные, что в Средневековье люди считали, будто медведица рожает бесформенные куски плоти и лишь потом, вылизывая, медленно придает им форму зверей. Кажется невозможным превратить их в полноценных хозяев леса. А между тем в Центре спасения медведей удалось выходить даже недоношенного медвежонка с багровыми проплешинами вместо кожи, который весил всего 356 грамм.
Поначалу зверенышей содержат в теплой комнате у печки, заменяющей малышам бок мамы-медведицы. Сотрудники меняют им пеленки, массируют животики, сажают на горшок, а в первые десять дней жизни кормят каждые два часа - и днем, и ночью, вливая в крохотную пасть по пять миллилитров молока. "Едва успеешь до дома дойти, уже надо обратно", - улыбается Светлана.
Постепенно промежуток между кормежками увеличивают, окрепшие медвежата резвятся на специальном тренажере, в теплую погоду их выносят погреться на солнышке. В начале апреля зверенышей переводят в открытый вольер, из которого они устраивают экспедиции в лес, за ягодами, длящиеся порой до двух недель. Однажды во время такой прогулки пропала медведица Кнопка. Пажетновы обошли все деревни в округе, но так ее и не нашли. А через неделю она вернулась сама - с чужим ошейником и оборванной цепью.
Крошечный медвежонок - это ходячая плюшевая игрушка. Стоит увидеть, как звереныши, повизгивая сосут друг другу уши, и даже у отъявленных циников руки сами тянутся погладить бурую шерстку. Но - нельзя. Даже разговаривать в присутствии зверей запрещено, а если ставший родным за месяцы неусыпной - в прямом смысле слова - заботы детеныш потянется к тебе, надо его безжалостно наказать. Обидеть и тем самым спасти. Конечно, все равно случаются осечки. Бывает, что молодые общительные медведи выходят к деревне. Тогда их забирают обратно в "интернат" и заботятся о них вплоть до зимней спячки. В берлоге зверь дичает, и весной стремглав убегает и от своих спасителей, и от других людей.
Эти эксперименты - не простая благотворительность, а серьезная научная работа, уже принесшая немалые плоды. Шестнадцать косолапых "выпускников" вновь заселили опустевший было заповедник "Брянский лес". Сейчас в нем более пятидесяти медведей. В тверской глубинке проходят международные конференции, по методике Пажетновых работают в Индии и Южной Корее. Но самая большая радость для приемных родителей - когда бывших воспитанниц видят уже с собственными медвежатами. А это значит, что не только медвежья, но и их собственная жизнь имеет смысл.
И все же я не удерживаюсь от того, чтобы задать бывшему охотнику вопрос:
- Не жалко, когда ваших медведей добывают?
Дед недоуменно смотрит на меня:
- Как может быть жалко, когда они живут обычной медвежьей жизнью? Охота держит зверя на расстоянии от человека. Другого механизма просто нет. Конечно, этим должны заниматься специалисты. В Танзании, к примеру, со слонами работают - делят страну пополам, и в одной половине охотятся, а в другой показывают животных туристам. Иначе они все сожрут и начнется падеж. Потом их меняют местами.
Когда охотники добывают нашего медведя, они считают, что поступили плохо, но стесняться не надо. Это же информация. Недавнему самцу из Новгородской области было почти семь лет, а нашли его всего в шести километрах от места выпуска. Самый дальний выход был у медведицы в период гона - двести километров по прямой. Там уже не сплошные леса, как здесь, а вперемешку с полем. Охотовед в бинокль увидел метку и нам позвонил. Потом она сюда обратно прибежала. На родину.
Сейчас еду медвежатам носит Василий, внук Деда. Подрастают правнуки. Забытая деревня ожила, превратилась в настоящее родовое гнездо семьи Пажетновых. В начале девяностых порой приходилось кормить сироток на собственные сбережения, теперь под патриотичным российским флагом красуется эмблема IFAW - Международного фонда защиты животных, финансирующего медвежий интернат. А Дед в свободное время пишет воспоминания и сказки для многочисленных потомков - да так, что зарисовки из жизни лосей и кабанов читаются взахлеб, как хорошие детективы.
- Мы с бабушкой - очень русские люди, - гордо говорит он. - Для нас нет ничего лучше своего места. Одна журналистка написала, что в нашей деревне воняет навозом. А мне очень жаль, что такие села мало где сохранились. Живые, не стерильные.
На этих словах Дед медленно, словно с трудом улыбнулся, и суровое лицо лесовика внезапно преобразилось, будто солнечный луч пробился сквозь ветви дремучего бора. И я понял, что этот человек, умеющий ценить жизнь со всей ее грязью и трагедиями, в своих странствиях научился главному - чистой любви, когда ради счастья существ, о которых заботишься, надо отказаться от всех внешних проявлений привязанности, вовремя отпустить их от себя, а если понадобится, то спокойно принять даже их смерть, зная, что это тоже цена свободы, которую ты им подарил. Главное - что их лесная жизнь, пусть и скоротечная, была настоящей.
