Эпоха, безусловно, накладывает отпечаток на все: на характеры людей, поступки и явления. Даже на преступления. В эпоху модерна, которую мы в России именуем еще и «серебряным веком», даже уголовные дела иной раз имели привкус декаданса и отличались особым, почти поэтическим шиком.
Вот лишь одна картинка нравов того времени: весна 1910 года, Венеция. В черной гондоле в сопровождении карабинеров проплывает дама в трауре, под черной вуалью. Из толпы, теснящейся на узких тротуарах и горбатых мостиках, раздаются проклятия и летят розы. Она равнодушна и к тому и к другому, молча и надменно смотрит на темную воду каналов. Когда гондола причалит, она обопрется на руку карабинера и легко скользнет в здание суда. Чтобы занять место на скамье подсудимых, в стальной клетке.
Это – роковая женщина, «черный ангел», «черная вдова» (как только не называли ее в прессе!) киевлянка Мария Тарновская.
Что же привело тридцатитрехлетнюю аристократку из Российской империи на скамью подсудимых в Венеции?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно начать с самого начала, с того времени, как в 1877 году в семье графа Николая О’Рурка родилась дочка, которую назвали Марией. Начало ее жизни тоже было вполне в духе декаданса – ее отец был потомком древней династии ирландских королей. Его предки обосновались в России еще в XVII веке, однако к моменту рождения Марии от былого блеска в семье остались разве что легенды о величии рода и истории о честной службе О’Рурков русским государям.
Мария росла красавицей. Она была стройной и голубоглазой, имела тициановский цвет волос, но еще больше, чем ее красота, пленял поклонников ее нрав. Мария была смелой и решительной барышней, и манеры ее имели ощутимый аромат испорченности. Не случайно в полтавском институте благородных девиц, который она окончила в 17 лет, ее прозвали «демивиержкой». Это французское словечко означает «полудевственница», так называли девиц, которые храня физическую девственность, уже познали многое из того, что именуется плотской любовью.
В 18 лет Мария тайно обвенчалась с Василием Тарновским, сыном известного и очень богатого промышленника. Тайно, поскольку родители и жениха и невесты были против этого брака. Граф О’Рурк презирал нуворишей Тарновских, те, в свою очередь, считали, что девушка из обедневшей семьи не пара их сыну, наследнику миллионного состояния. Однако, молодые поставили родителей перед фактом.
Первые годы брака прошли в одуряюще-веселой атмосфере. Мария Тарновская обожала клубнику в эфире, колола себе морфин золотым шприцом, и, как вся богема в ту пору пила абсент – спирт, настоянный на полыни. В общем, сплошной декаданс. Даже своего первенца она родила в отдельном кабинете одного из киевских ресторанов.
Все рухнуло, когда у старика Тарновского начались финансовые неурядицы. Семье пришлось ограничивать себя в средствах. Начались скандалы. И тогда Мария влюбила в себя своего шурина Петра Тарновского, брата мужа. Влюбила, разбила сердце и… подтолкнула к самоубийству. Василию достались в наследство деньги брата, и веселье можно было продолжать.
Василий и Мария Тарновские уехали за границу, и вот тут в семье начался серьезный разлад. Мария опасно заболела. И пока она лежала в номере гостиницы, ее муж предавался кутежам и веселью, нисколько не заботясь о супруге. Больше того, однажды она слышала, как Василий спросил у доктора, когда уже она умрет? Вероятно, поэтому Мария и выжила. Просто назло всем, и в первую очередь – мужу.
Вернувшись домой, Мария, чтобы отомстить, начала изменять супругу, причем, так явно, что ее просто перестали принимать в приличных домах. Любовники сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой, однако, в их подборе была система: романы Мария Тарновская заводила исключительно с бретерами, надеясь, что муж вынужден будет драться с одним из них на дуэли. И тогда он либо оставит ее вдовой, либо пойдет на каторгу. Оба варианта устраивали ее в равной мере. Надеждам этим, однако, не суждено было сбыться. Василию приходилось драться, однажды он даже слегка ранил своего противника, но суд присяжных оправдал его.
Параллельно с романами Мария устраивала свои материальные дела. Один из ее любовников застраховал свою жизнь на крупную сумму в пользу Марии, а затем совершил самоубийство, к которому подтолкнула его именно наша роковая красавица.
Наконец, она развелась с мужем. Дело о разводе вел известный адвокат Прилуков. Он влюбился в Марию, бросил семью, украл деньги клиентов и уехал с ней за границу. Парочка умчалась в Алжир, ведь только экзотические страны могут служить настоящим фоном для декадентской страсти!
Скоро деньги у Прилукова кончились, и Марии вновь пришлось задуматься о пополнении бюджета. На свою беду в Алжире в это время отдыхал богатый вдовец, граф Комаровский. Разумеется, он влюбился в Марию, и, разумеется, поддавшись на ее уговоры, застраховал свою жизнь в ее пользу. Бедняга, видимо, даже не догадывался, что таким образом он сам подписывает себе смертный приговор.
Комаровский намеревался жениться на Марии. Вернувшись в Россию, он представил ее своей родне, и поехал в Венецию, чтобы купить там палаццо, достойное своей королевы.
В это время в жизни Марии возникает Николай Наумов. Дворянин, родственник Тургенева, Николай был декадентом до мозга костей: он писал мрачные стихи о смерти и пил абсент.
Николай сделался не просто любовником «черной вдовы», но ее сексуальным рабом. Она подвергала его изощренным издевательствам и даже пыткам: тушила о его кожу сигареты, стегала плетью. Николай был в восторге от этого.
Именно этого несчастного молодого человека Мария Тарновская готовила в качестве орудия убийства. Она наговорила ему, что Комаровский преследует и оскорбляет ее. Разумеется, молодой человек отправился в Италию, в Венецию, чтобы там убить Комаровского. Сразу после убийства Наумов должен был скрыться в Швейцарии.
Мария, которая приехала в Венецию на несколько дней позже, надеялась получить, таким образом, страховку и заодно избавиться от надоевшего поклонника.
Однако, все пошло не совсем так, как планировалось. Наумов явился во дворец Комаровского и выстрелил в него с мелодраматическими словами: «Вы не должны жениться на графине!». Однако, старик не умер сразу, а Наумову не удалось бежать. Началось следствие, в ходе которого Наумов узнал о страховке и том, что деньги в итоге надеялись прибрать к рукам Мария Тарновская и Прилуков. И тогда он признался, что убийство спровоцировано ею, фам-фаталь, «черной вдовой».
Так на скамье подсудимых в Венеции оказались трое подданных Российской империи: Тарновская, Прилуков и Наумов.
Про Марию Тарновскую в Венеции ходили самые невероятные слухи. Говорили, что из-за любви к ней покончили с собой четырнадцать мужчин. Карабинеров, охранявших ее в тюрьме, меняли ежедневно, опасаясь, как бы они не попали под действие ее чар, и не устроили ей побег. На заседания суда по этому процессу набивался полный зал публики, такого аншлага не знали даже прославленные театры.
Тарновскую осудили на 8 лет, ее незадачливым поклонникам дали меньшие сроки. Впрочем, всего срока «черная вдова» не отсидела. Оказавшись на свободе в 1915 году, она вышла замуж за американского офицера, которого очень быстро сменила на миллионера из Аргентины.
Перебравшись в Латинскую Америку, Мария наконец-то угомонилась. Она умерла в 1944 году, в статусе почтенной матери семейства, в окружении детей и внуков.
Знаменитый итальянский кинорежиссер Лукино Висконти должен был снять фильм «Смерть в Венеции», но не этот, ставший классикой, а совершенно другой. И главной героиней в нем должна была стать русская женщина.
В конце прошлого года в Италии отмечали столетие со дня рождения классика мирового кино, Лукино Висконти. Как полагается - ретроспективы по телевидению, юбилейные статьи, публикации. Вышла к юбилею и книга Alessandro Bencivenni. Luchino Visconti , в издательстве Il Castorо («Бобер»). Книга эта оказалась ценным подарком любителям киномузы. В архивах римского института имени Антонио Грамши, в особом личном фонде Лукино Висконти была обнаружена и опубликована рукопись, которую прежде считали утраченной. Это рукопись сценария: с названием «Смерть в Венеции», но не имевшего никакого отношения к другому фильму Висконти, по новелле Томаса Манна. Ее подзаголовок гласит: «Процесс Марии Тарновской».
Сценарий, в соавторстве с другой легендой кино, Микеладжело Антониони, и еще двумя друзьями, был написан в далеком 1946-м году, в соответствии с контрактом, который Висконти заключил с промышленником Риккардо Гуалино - я недавно рассказывал о нем и о его проекте построить Новый Петербург: после падения фашизма и окончании ссылки неугомонный Гуалино пробовал свои силы как кинопродюсер.
Само создание сценария превратилось в легенду. Маэстро сдал на несколько месяцев свой римский дом, а сам заперся в гостинице, чтобы ничего ему не мешало писать о Тарновской. Это должен был быть его второй фильм, после успешного «Наваждения».
Кто же такая Мария Николаевна Тарновская , и почему Лукино задумал о ней фильм, увы, не реализованный?
Ровно сто лет тому назад имя Тарновской гремело по всему миру. В 1907 году один из ее любовников убил в Венеции ее другого мужчину, официального жениха, а преступный план был разработан, с корыстной целью, ее третьим любовником. Тарновскую и двух ее сообщников судили в Венеции. Вот краткое резюме, но эта увлекательная история заслуживает более подробного рассказа.
Процесс Тарновской стал мировой сенсацией, ее биография была переведена на все важнейшие европейские языки, ее фотографии и портреты переполняли иллюстрированные журналы, о Тарновский написаны книги, невероятное множество статей. На театральных сценах ставились пьесы из ее жизни, а в 1917-м году о ней поставили первый, немой еще фильм «Цирцея».
Тарновская, девичья фамилия, О’Рурк, дочь графа Николая Морицевича О"Рурка, чьи предки состояли в родстве с королями Стюартами, родилась в 1877 года в Киеве. В семье, а, затем, и в обществе ее прозвали Манюней. Манюня вышла замуж за Василия Тарновского, семейное прозвание Васюк - за сына известного киевского мецената и коллекционера. Но дела мецената Тарновского-старшего пришли в упадок, молодая пара лишилась прежних финансовых возможностей. Васюк стал пить и гулять, а Манюня обратила взоры на других мужчин, добивавшихся ее благосклонности.
Супруги окунулись в бесчисленные романы, а Марию вскоре перестали принимать в приличных домах Киева.
Манюня стала хлопотать о разводе, поручив ведение дела знакомому адвокату - москвичу Донату Прилукову.
Обремененный семьей человек, имевший обширную практику, Прилуков влюбился в Тарновскую, бросил жену и детей, пробовал даже отравиться, но, в конце концов, уехал с Манюней за границу. Около 80 тысяч рублей, доверенных ему клиентами, дали им возможность несколько месяцев пожить на широкую ногу, но деньги быстро иссякли.
Прилуков вместе с Тарновской разработал план преступления.
Манюня посчитала свою очередную курортную жертву - графа Павла Комаровского - достаточно богатым человеком, и заинтересовалась им, узнав, что граф овдовел. По просьбе Манюни влюбленный в нее Комаровский застраховал свою жизнь в ее пользу на 500 тысяч франков.
Тот же незадачливый граф познакомил Манюню со своим молодым другом - губернским секретарем Николаем Наумовым. Неуравновешенный, склонный к выпивке и всецело подпавший под влияние Тарновской, 23- летний Наумов стал орудием в разработанном плане убийства своего старшего приятеля Комаровского.
Тот отдыхал в Венеции. Однажды Наумов появился в его доме, представившись другом хозяина. Когда Комаровский вышел навстречу гостю, Наумов выстрелил в него в упор со словами: «Вы не должны жениться на графине!». Комаровский не погиб сразу, и обливаясь кровью, спросил у Наумова: «Что я вам сделал плохого?» Потом они плакали вместе, обнявшись, и когда прибежали слуги, они подумали, что Комаровский пытался покончить жизнь самоубийством, а его юный друг пытался остановить.
Арестованный киллер узнал от следователей, в первую очередь, от петербургского сыщика Филиппова об истинных мотивах убийства, и сознался, назвав имя заказчицы. Тарновская и Прилуков были задержаны в Вене, при попытке получить деньги убитого Комаровского по страховке. Следствие тянулось более двух лет, и громкий судебный процесс состоялся в Венеции лишь весной 1910-го. На скамье подсудимых оказались Наумов, Прилуков, Тарновская и ее камеристка швейцарка Элиза Перье, посвященная во все замыслы госпожи.
Зал суда напоминал театр в день долгожданной премьеры. В Венецию съехались сотни журналистов. Итальянцы прозвали Марию angelo nero («Черный ангeл»).
Тарновская защищалась изобретательно, изображая себя игрушкой в хитросплетениях чужих страстей. Вот ее слова:
В суде, когда я спокойна, меня называют циничной; если бы я плакала и теряла самообладание, мои слезы назвали бы крокодиловыми. Никто не подозревает, что я переживаю. Разве я, в самом деле, авантюристка, преступница, убийца, какой меня изображают? Если я не являюсь конкуренткой на приз за добродетель, то все, по крайней мере, убедятся, что я больная слабая женщина, а не мегера и демоническая натура.
Рассказывали, что во время судебного процесса в Венеции ежедневно меняли карабинеров, сопровождавших графиню в суд - из боязни, что и на них подействует магия «Черного ангела».
Приведем цитату из тогдашней хроники: «Необычайно высокого роста, худощавая, элегантно одетая, с благородными чертами лица и сверкавшими жизнью, невероятно живыми глазами, всегда смеющаяся, кокетливая, находчивая и разговорчивая даже в тяжелые минуты. Муж был ее рабом, как и все окружающие, сама она была рабою своей страсти к роскоши, удовольствиям, а, следовательно, и деньгам».
Суд не поддался на уловки обвиняемых и их адвокатов - от наказания освободили лишь одну швейцарку Перье. Тарновскую же осудили на восемь лет исправительных работ в Венеции, на соляных промыслах. Кара могла быть и более суровой, но подсудимых признали виновными не в убийстве, а в покушении на убийство, посчитав, что Комаровский умер в результате неудачного лечения.
В те годы Игорь Северянин написал сонет «Тарновская»:
По подвигам, по рыцарским сердцам,
Змея, голубка, кошечка, романтик, -
Она томилась с детства. В прейскуранте
Стереотипов нет ее мечтам
Названья и цены. К ее устам
Льнут ровные «заставки». Но - отстаньте! -
Вот как- то не сказалось. В бриллианте
Есть место электрическим огням.
О, внешний сверк на хрупости мизинца!
Ты не привлек властительного принца:
Поработитель медлил. И змея
В романтика и в кошечку с голубкой
Вонзала жало. Расцвела преступкой,
От электрических ядов, - не моя!.. -
Тарновская.
Что касается дальнейшей судьбы Марии Николаевны, то, согласно легенде, в нее будто бы заочно влюбился некий миллионер, и после того как она отбыла наказание, женился на ней и увез в Америку. Я применил все возможные рычаги и инструменты, поднял на ноги специалистов по русской диаспоре, но пока следов Тарновской, после освобождения из венецианской тюрьмы, не нашел.
Самой известной книгой о Тарновской стал роман «Цирцея», писательницы Анны Виванти. Именно по этому роману потом сняли и немой фильм. В 1970-х годах итальянский государственный телеканал RAI снял телефильм. В России не так давно вышел целый цикл ретро- детективов под общим названием «Преступление в стиле модерн», посвященный расследованиям петербургского сыщика Владимира Филиппова. Сюжет о Тарновской назывался «Убийство в Венеции». В этом перечне не хватает фильма Висконти.
Несостоявшаяся картина была призвана стать важной вехой в истории кино. Напомню, что его собирались делать 60 лет тому назад, с воистину новаторским приемом - об одном и том же убийстве должны были рассказать, совершенно по разному, три разных персонажа - сама Тарновская, киллер Наумов и адвокат Прилуков.
Фильм так и не сняли: вроде бы из-за интриг вокруг главной женской роли. Теперь можно прочитать сценарий и вновь подивиться воистину драматичной истории. Жаль, конечно - благодаря гениальному Висконти, роковая киевлянка стала бы одним из мифов XX столетия, а теперь одним русским мифом на Западе меньше.
Мария Николаевна Тарновская
«В прейскуранте стереотипов нет её мечтам названья и цены…»
Отступление
В 1913 году в книгоиздательстве «Скорпион» был издан сборник прозы Валерия Брюсова «Ночи и дни», в который вошли повести, рассказы и драматические сцены, написанные в 1908–1912 годах. Повесть «Последние страницы из дневника женщины», которую справдливо считали центральной в этом сборнике (до этого она была опубликована в «Русской мысли», 1910, № 12), вызвала уже при первой публикации негативную реакцию критиков, а сам номер журнала подвергся аресту по обвинению в безнравственности.
В письмах к редактору журнала П. Б. Струве Брюсов высказывал искреннее недоумение:
— Почему моя повесть, написанная серьёзно, строго, иронически, — есть преступление против нравственности, тогда как сотни томов, определённо порнографических, мирно продаются в книжных магазинах?
— Почему какие-то гг. цензоры лучше меня знают, что можно читать русской публике и что не должно!
— Все последние романы Арцыбашева, Каменского и всех, иже с ними, а частью также и Куприна, переполнены такими сценами, перед которыми моя повесть — верх скромности и целомудренности.
Вскоре судебное преследование было отменено.
Многие рецензенты подвергли резкой критике образ главной героини повести — Натали, от лица которой повесть и была написана. Все события происходят в течение месяца — погибает муж героини и кончает жизнь самоубийством её любовник Модест.
Тяжёлое детство, мать, калечившая детей своим воспитанием, алчные родственники, пользующиеся её беззащитностью, неудачное замужество… «Где есть деньги, там всегда появляются разные тёмные личности», — пишет в дневнике Натали.
Валерия Брюсова всегда интересовали женщины, их внутренний мир, изломанность натуры. Если обратиться к его жизни и творчеству, то там мы найдём настоящие трагедии, виновником которых стал он сам, буквально провоцируя своих возлюбленных и стилем жизни, и образом мышления.
Вот и Натали, умная, образованная, много размышляющая о разных жизненных аспектах, убеждена, что ищущим её внимания мужчинам, в сущности, нет до неё дела. Она отдаётся свободе отношений, пытается утвердиться в справедливости своих принципов, а в результате любовник, чем-то внутренне напоминающий мне самого Валерия Брюсова, убивает мужа героини, а потом сводит счёты и со своей собственной жизнью.
Современники усматривали внутреннюю и внешнюю (фабульную) связь между повестью Брюсова и реальным судебным процессом киевлянки Марии Николаевны Тарновской, который проходил в Италии в 1910 году.
Из письма Брюсова к П. Б. Струве:
— Странно, что критики видят в моей повести намёк на Тарновскую (это уже не первый): лично я не признаю никакого сходства.
Как мне кажется, прав был Брюсов, отвергавший аллюзии и аналогии, связь фабулы рассказа с реальной судьбой реальной женщины. Само время полного пренебрежения не только к чужой, но и к своей жизни, множило ситуации, подобные той, в которую попала Мария Тарновская.
«Убийство в Венеции» (завязка и развязка трагедии)
Когда-то в столице Российской империи жил и трудился в качестве начальника Петербургской сыскной полиции (1903–1916) Владимир Гаврилович Филиппов. И довелось ему расследовать много громких и нашумевших уголовных дел. В России сняли целый цикл ретро-детективов о событиях конца 19-го и начала 20-го века под общим названием «Преступление в стиле модерн», посвящённый расследованиям В. Г. Филиппова. Все фильмы основаны на подлинных документах, скрупулёзно воспроизведён ход расследования. Цикл демонстрировала телекомпания НТВ.
«Героиней» одного из таких уголовных дел (фильм «Убийство в Венеции») и является киевлянка Мария Николаевна Тарновская, адресат сонета Игоря Северянина, неординарная женщина, чья кровь течёт в потомках
известного в Российской империи славного рода Тарновских из Качановки .
Совместная операция австрийской, итальянской и русской полиции приводит Тарновскую в венецианскую тюрьму.
Процесс Тарновской (1910 год) стал мировой сенсацией, её биография была переведена на все важнейшие европейские языки, её фотографии переполняли иллюстрированные журналы, о ней написаны книги, невероятное множество статей. На театральных сценах ставились пьесы из её жизни.
Итак, Мария О"Рурк, дочь графа Николая Морицевича О"Рурка, чьи предки состояли в родстве с ирландскими потомками Стюартов, родилась в июне 1877 года. С Россией О"Рурки были связаны с XVIII века. Мать Марии — Екатерина Петровна — была дочерью Петра Дмитриевича Селецкого.
Случайно мне на глаза попалась статья Елены Зинькевич «Киевские дни» Ференца Листа. Мифы и реальность», напечатанная в журнале «Зелёная лампа» . В статье рассказывается о пребывании Листа на Украине в 1847 году. А главным действующим лицом, «источником информации» об этом визите композитора и пианиста, является дедушка нашей героини по материнской линии, Пётр Дмитриевич Селецкий, и его «Записки», опубликованные в «Киевской старине» (1884 год). Статья достаточно интересна сама по
себе, содержит много интересных сведений о Ференце Листе.
Но именно о П. Д. Селецком я почерпнула из неё нужные мне сведения, причём, основанные не только на авторском видении Елены Зинькевич, но и на высказываниях самого предводителя дворянства Киевской губернии, первого председателя Киевского отделения Российского музыкального общества (1863) и вице-губернатора (1858–1866). Эти высказывания многое говорят о Петре Дмитриевиче, о его характере, а через него и о внучке, которая не могла не унаследовать некоторые черты своего известного деда. Добавлю только, что с Листом адъюнкт кафедры законоведения в Одесском Ришельевском лицее (из послужного списка) П. Д. Селецкий (1821–1880) познакомился в Берлине в 1842 году.
Итак, слово П.Д. Селецкому:
— Лист посвятил (меня) в тайны многочисленных своих интриг в Берлине. Лист вёл жизнь невоздержанную: его связи с берлинскими дамами были бесчисленны, любил хороший стол и в особенности много пил. Зачастую даже в дни своих концертов он бывал под хмельком.
— Я /… / весьма отчётливо играл на фортепьяно и виолончели, имел замечательный талант к музыкальным импровизациям и пел недурно.
— Он (Мендельсон — Палома) просматривал мои музыкальные сочинения, нашёл их очень удовлетворительными для любителя…
— По рождению, воспитанию и национальности я был консерватором и не мог равнодушно слушать крайних убеждений Вагнера, совершенно противоположных моим. Впрочем, мы оставались добрыми друзьями.
— И говорить нечего, что Тарновский (Г. С. Тарновский — Палома) считал Глинку непогрешимым авторитетом в деле музыки и гениальным композитором. Отдавая полную справедливость таланту Глинки, я находил много недостатков в «Жизни за Царя»…
— Надумал я писать симфонию на кончину матушки… Композицией моей остался совершенно доволен.
— Лист не мог написать ничего; сколько ни бился, не мог сочинить ни одной сносной мелодии. В этом отношении он отличался совершенной бездарностью…
Показательно, что в некрологе Селецкого его деятельность на музыкальном поприще даже не упоминается.
Какой же можно сделать вывод из прочитанного? Перед нами — человек с завышенной самооценкой, склонный, мягко говоря, к фантазиям и преувеличениям, поскольку все эти близкие, доверительные отношения с великими музыкантами зачастую ничем не подтверждены и основаны только на высказываниях самого П.Д. Селецкого.
Отмечу только упоминание о разговоре, а значит, близком знакомстве с Г. С. Тарновским, дядей Василия Тарновского-старшего (см. очерк «Легенды и были Тарновских из Качановки») .
Домашние, а потом и в обществе, девочку называли «Манюней». Живость характера и обаяние привлекали к худощавой, высокой, гибкой аристократке множество поклонников.
Был в их числе и Василий Васильевич Тарновский — самый младший. Факт давнего знакомства двух семей, о чём упоминал дедушка Марии, заставляет предположить, что обе стороны знали о всех «скелетах в шкафу», о всех недостатках и достоинствах каждой семьи — иначе почему так противились предстоящему браку?
Отец «Васюка» (домашнее прозвище жениха Манюни), знаменитый меценат и коллекционер Василий Васильевич Тарновский-младший, собрал в своём родовом имении Качановке на Черниговщине бесценное собрание предметов украинской старины, которые стали украшением нескольких современных украинских музеев.
Красивый, но легкомысленный Васюк обладал музыкальным слухом и некоторыми вокальными данными. Если верить одному из его потомков (см. очерк), то пел он и в России, в одно время с Леонидом Собиновым, и в Европе, в лучших европейских оперных театрах под разными псевдонимами, один из которых — Снежков. Поиск в Интернете, увы, не дал других результатов, кроме воспоминаний внука, А. А. Каплера, основанных на семейных преданиях. По другим источникам, разбалованный отцом Васюк сорил деньгами и увлекался женщинами, заводя бесчисленные романы.
Заключение брака, по причине отказа в родительском благословении с обеих сторон, было обставлено очень романтично — с похищением невесты и венчанием в деревенской церкви под Киевом.
Поставленные перед фактом, отцы всё же брак благословили, и молодой паре предстояло жить у Тарновских, в том числе, в знаменитой Качановке.
Несмотря на бурную светскую жизнь, в 1897 году у них родился сын — тоже Василий, через два года — дочь Татьяна.
Но дела мецената В. В. Тарновского пришли в упадок, в 1897 году Качановка была продана, а в 1899 году глава семейства умер. Молодая пара лишилась прежних финансовых возможностей для привычной жизни на широкую ногу.
Васюк начал пить, а Мария… Мария обратила взоры на других мужчин, добивавшихся её благосклонности и могущих удовлетворить её денежные запросы.
Говорили, что брат Васюка, Пётр Тарновский, покончил жизнь самоубийством из-за красивой жены брата, заинтересованной в смерти лишнего наследника и подталкивающей незадачливого влюблённого родственника к этому самоубийству.
Супруги окунулись в бесчисленные романы, а Марию вскоре перестали принимать в приличных домах.
События 1904–1905 годов стоили жизни двум её поклонникам. Одного из них, Боржевского, в припадке ревности ранил из револьвера Васюк, но суд присяжных оправдал Василия Тарновского. Любовник Манюни скончался от
последствий ранения, поскольку, не долечившись, уехал в Крым, где отдыхала возлюбленная. Другой — Владимир Шталь — застрелился от несчастной любви.
Манюня стала хлопотать о разводе, поручив ведение дела знакомому адвокату — москвичу Донату Прилукову.
Обременённый семьёй человек, имеющий хорошую адвокатскую практику, Прилуков влюбился в Тарновскую, бросил жену и детей, пробовал даже отравиться, но, в конце концов, уехал с Манюней за границу. Около 80 тысяч рублей, доверенных ему клиентами, дали им возможность несколько месяцев пожить на широкую ногу, но даже они быстро иссякли. И тогда Прилуков вместе с Тарновской разработал, казалось, идеальный план преступления…
Манюня считала графа Павла Комаровского достаточно богатым человеком и заинтересовалась им, узнав, что он неожиданно овдовел. По просьбе Манюни влюблённый в неё Комаровский застраховал свою жизнь в её пользу на 500 тысяч франков.
В мае 1907 года граф познакомил Марию в Орле со своим молодым другом — секретарём канцелярии губернатора Николаем Наумовым. Неуравновешенный, склонный к алкоголю и всецело подпавший под влияние Тарновской 23-летний Наумов стал орудием в разработанном плане убийства Комаровского.
Тот отдыхал в Венеции. Наумов сел в вагон первого класса с небольшим чемоданом в руках, в котором хранился пистолет. Поездка в Италию должна была занять четыре дня. А после убийства Комаровского Наумов должен был уничтожить все документы и немедленно скрыться в Швейцарии. Сама же Тарновская приехала в Италию чуть позже.
Утром 4 сентября 1907 года Николай появляется на пороге графского дома, расположенного на площади campo Santa Maria del Giglio.
Прислуге он представляется русским другом хозяина. Когда Павел Камаровский вышел навстречу гостю, Наумов выстрелил в него в упор со словами: «Вы не должны жениться на графине!».
Раненого графа поместили в венецианскую больницу «Ospedale». Косвенной причиной его смерти, наступившей 8 сентября, стал, возможно, итальянский судебный следователь Педрацци, который вёл многочасовые допросы Комаровского.
Когда арестованный Наумов узнал от следователей об истинных мотивах убийства, он сознался и назвал имя заказчицы. Тарновская и Прилуков были задержаны в Вене при попытке получить деньги по страховке. Следствие тянулось более двух лет, и громкий судебный процесс состоялся в Венеции лишь весной 1910-го. На скамье подсудимых оказались Наумов, Прилуков, Тарновская и её камеристка Элиза Перье, посвящённая во все замыслы госпожи.
Зал суда напоминал театр в день долгожданной премьеры. В Венецию съехались сотни журналистов. Итальянцы прозвали Марию angelo nero («Чёрный ангeл»).
Тарновская защищалась изобретательно, изображая себя игрушкой в хитросплетениях чужих страстей.
Рассказывали, что во время судебного процесса в Венеции ежедневно меняли карабинеров, сопровождавших графиню в суд — из боязни, что и на них подействует магия «Чёрного ангела».
Суд не поддался на уловки обвиняемых и их адвокатов — от наказания освободили лишь одну Перье. Тарновскую же осудили на восемь лет исправительных работ в Венеции, на соляных промыслах. Кара могла быть и более суровой, но подсудимых признали виновными не в убийстве, а в покушении на убийство, посчитав, что Комаровский умер в результате неудачного лечения.
В Киеве о Тарновской ещё долго не забывали. В газете «Южная копейка» даже печатали из номера в номер роман о ней.
После революции её муж Васюк (Василий Тарновский) эмигрировал (об этом — в очерке «Легенды и были Тарновских из Качановки»). Что же касается дальнейшей судьбы Марии Николаевны, то, согласно одной из версий, в неё заочно влюбился некий американский миллионер, и после того как она отбыла наказание, будто бы женился на ней и увез жену в Штаты. По другой — во Франции, в 1921 году, ею увлекся один американский офицер, с которым они вместе отправились в Южную Америку. Якобы там она прожила всю оставшуюся жизнь и умерла в возрасте семидесяти лет, забытая всеми.
Более подробно о Марии Тарновской можно прочитать .
Отступление — «Кто она такая, эта стерва?»
Мне кажется, что именно мужчины (и мужчины-писатели — в частности) склонны демонизировать женские характеры, не укладывающиеся в привычные рамки. Недаром говорят, что женская и мужская психика настолько рознятся, что это всё равно что две разные галактики, которым никогда не суждено сблизиться до полного взаимопонимания. Женщины-вамп, ведьмы, дьяволицы, стервы появляются на страницах романов или писательниц с мужским характером и мировоззрением, или, если брать современную литературу, впитавших в себя идеи феминизма, зачастую ложно понятого. Интересно, что самим женщинам-читательницам, как правило, больше нравятся совсем другие героини (отсюда, наверное, и любовь к сериалам).
Из всех этих мифологизированных натур меня в данном конкретном случае заинтересовали «стервы». «Кто она такая, эта стерва?» — гласит заголовок одного из беглых исследований.
Цитирую по источнику:
1. Стервозная женщина — это женщина с психологическими проблемами, которая ненавидит всех вокруг себя. Вернее, у этой женщины просто, как у одного персонажа известной сказки по имени Кай, в глазах льдинки, которые преломляют всё, что она видит, в форму, вызывающую у неё всплеск отрицательных эмоций.
2. Часто это решительная и максималистская натура.
3. Она расчётливая и холодная, знает, чего хочет.
4. Секрет «стервы» в линии поведения — мужского поведения (стремление к иерархичности, действительно характерной для мужчин, при которой каждый стремится властвовать).
5. Она не хочет быть добычей, наоборот — не прочь поохотится сама. Ей нравится самой выбирать и цель, и средства.
6. Она любит контролировать ситуацию. Контроль ситуации — залог её комфортного существования.
7. Для неё владеть ситуацией, знать хотя бы примерные последствия — животный инстинкт самосохранения.
8. Часто это эмоциональные, артистичные особы.
9. Бесспорно, основу стервозного характера составляет уверенность. Хотя бы видимая. Прямой взгляд в глаза, поставленная речь, движения — всё говорит о том, что ТАК и должно быть, так и задумано.
10. Чувствуется некоторый вызов. Такие люди не оставляют равнодушными. Их эксцентризм порой шокирует общественность.
11. Она знает цену себе, цену своим ухажёрам, умеет эти цены сопоставлять и вести себя исключительно в своих собственных интересах до того момента, пока сама не попадёт на крючок. После чего становится обычной несчастной бабой.
12. А если она и попадётся на крючок, то вряд ли будет способна на глубокое и сильное чувство.
13. Внешность и интеллект — именно это редкое, яркое сочетание делает такую женщину трудным партнёром в любых отношениях.
Хотя, если бы мне пришлось давать характеристику «стерве», я бы выделила в качестве основных (если не единственных) качеств «стервозности» пункты 3, 11 и 12.
В исследовании есть два вывода, не выдерживающих, на мой взгляд, никакой критики:
Со «стервой» бывает либо очень хорошо, либо очень плохо.
Cтервой всё-таки можно только родиться.
Стервы, безусловно, интересны, но не комфортны, длительного счастья они не принесут. И в этом состоит их собственная драма.
«Стервой» делает женщину социум — воспитание, окружение, сложные жизненные ситуации. Отсюда расплывчатость мировоззрения, ложно истолкованные или неусвоенные нравственные установки, пренебрежение Заповедями (пусть даже на основе интуиции, крови предков, а не истинно религиозного чувства). Врождённые черты характера — это только сопутствующие факторы, так называемая благодатная почва, не более. Так что, на мой взгляд, стервами не рождаются, а становятся.
«Расцвела преступкой, от электрических ядов, —
не моя!.. — Тарновская»
Пришла очередь вновь обратиться к тексту Сонета Игоря Северянина.
По подвигам, по рыцарским сердцам, Она томилась с детства. В прейскуранте Стереотипов нет её мечтам Названья и цены.
Мне кажется, что автор тоже подпал под обаяние «Чёрного ангела», иначе — откуда противоречивость этих четырёх строк? Не думаю, что Северянин был небрежен и совместил несовместимое — обычные мечты барышень и оригинальную, изящно высказанную мысль о прейскуранте.
Может, потому и «нет цены», что в её глазах все эти романтические устремления ничего не стоили по сравнению с прагматичными желаниями хищницы, не ограниченной нравственными принципами?
… К её устам Льнут ровные «заставки». Но — отстаньте! — Вот как-то не сказалось. В бриллианте Есть место электрическим огням.
Это уже ближе к истине — некая искусственность в естественном блеске бриллианта. Или я не права? И поскольку бриллиант несколько фальшив, то и к устам льнут не рыцари, а «ровные заставки»?
О, внешний сверк на хрупости мизинца!..
Человек, хоть раз видевший близко бриллиант, никогда не забудет его голубоватого свечения, идущего изнутри и составляющего душу камня. «Внешний сверк», увы, по другому ведомству.
Поработитель медлил. И змея В романтика и в кошечку с голубкой Вонзала жало.
То есть, случись в жизни Марии Тарновской сильный, уверенный, самодостаточный мужчина, который смог бы обуздать её натуру, вернуть чистоту и естественность бриллианту, убрав «электрические огни», доставшиеся, видимо, по наследству, и «внешний сверк», то «убийство в Венеции» могло бы и не состояться? Интересно, сколько голубок и кошечек, которым судьба подарила рыцаря, несут в себе этот «электрический огонь», способный превратить их в змею, если обстоятельства жизни изменятся? И как отличить их среди «бриллиантов без внешнего сверка на хрупости мизинца»?
Расцвела преступкой, От электрических ядов, — не моя!.. — Тарновская.
Иначе говоря, змея победила голубку, и женщина, которая могла стать адресатом иного сонета, теперь «не моя!.. — Тарновская»
Во время судебного процесса в Венеции Мария Николаевна говорила адвокату:
В суде, когда я спокойна, меня называют циничной; если бы я плакала и теряла самообладание, мои слёзы назвали бы крокодиловыми. Никто не подозревает, что я переживаю. Разве я в самом деле авантюристка, преступница, убийца, какой меня изображают?.. Если я не являюсь конкуренткой на приз за добродетель, то все, по крайней мере, убедятся, что я больная слабая женщина, а не мегера и демоническая натура…
«Змея, голубка, кошечка, романтик…»
Но «не моя!.. — Тарновская». Мне ближе другие героини… увы…
В оформлении использовано стилизованное под эпоху фото Kumkum «14 мужчин застрелились» c этого сайта.
Палома, август 2006 года
Знаменитый итальянский кинорежиссер Лукино Висконти
прежде, чем снять свой шедевр «Смерть в Венеции»,
ставший классикой, собирался снять другой фильм с таким же названием.
И главной героиней в нем должна была стать женщина из России...
Мария Николаевна О"Рурк. http://ru.wikipedia.org/wiki/Β%D0%F3%F0%EA
Игорь Северянин
(Сонет с кодой)
Змея, голубка, кошечка, романтик, -
Стереотипов нет её мечтам
Названья и цены. К её устам
О, внешний сверк на хрупости мизинца!
Ты не привлёк властительного принца:
Поработитель медлил. И змея
Вонзала жало. Расцвела преступкой,
Тарновская.
«В прейскуранте стереотипов нет её мечтам названья и цены…»
Киевская аристократка королевских кровей, которая кружила головы мужчинам и обирала их до нитки.
Женщина – вечная загадка. А взращенные на киевской земле, и подавно.
Вспомнить хоть Булгакова с его Маргаритой..
По рождению Мария принадлежала к верхушке местной аристократии. В жилах ее отца, графа Николая Морицевича О"Рурка, текла королевская кровь; предки его находились в родстве с ирландскими отпрысками Стюартов. Родители и старшие братья называли девочку Манюней, это прозвище впоследствии употреблялось и в обществе. С годами Манюня превратилась в худощавую, высокую, гибкую девушку, в которой с первого взгляда чувствовалась аристократическая порода. Живость характера и обаяние привлекали к ней взоры и сердца молодых людей. В числе поклонников 18-летней выпускницы Института благородных девиц Марии О"Рурк оказался популярный киевский донжуан и сердцеед Василий Тарновский. Однако родители не желали и слышать об этом браке. Граф О"Рурк не считал Тарновских равными себе (хотя их предок был запорожским "войсковым товарищем" еще в XVII веке). А гордый старик Тарновский с высоты своего богатства презирал не слишком состоятельного графа. Это сопротивление только разожгло страсть молодых людей, придав их отношениям романтический оттенок. Весь киевский бомонд сочувствовал им. Но самое главное, что их союзницей оказалась бабушка Васюка - Людмила Тарновская, типичная вольнолюбивая украинка. Она посоветовала внуку устроить "похищение" невесты. И вот в деревенской церкви под Киевом состоялось венчание, на котором присутствовали избранные представители "золотой молодежи". Для них все это было увлекательным приключением. Поставленные перед фактом и уступившие общественному мнению, отцы молодых благословили брак.
Василий Васильевич Тарновский.
В распоряжении молодых были имения в Качановке и Отраде (Полтавская губерния). Супруги сделались кумирами праздно веселящейся публики. В Киеве они устраивали шикарные приемы и кутежи, на которых впервые начала собираться молодежь без всякого надзора старших. После застолья всем обществом отправлялись в театр или варьете. Василий Тарновский был без ума от своей жены и выполнял любые ее капризы. В 1897 году у них родился сын - тоже Василий, через два года - дочь Татьяна. Но на безоблачном небе семейного счастья начали появляться первые тучи. Дела старика Тарновского пришли в упадок. Его сын был вынужден сильно ограничить свои расходы. А Мария привыкла жить широко и отвыкать не собиралась. Начались ссоры и сцены, после которых Васюку порой приходилось искать утешения на дне бутылки. Тем временем Манюня стала изыскивать собственные способы оплаты многочисленных счетов. Первой трагедией на этом пути оказалось самоубийство Петра Тарновского - шурина Марии. В киевских кругах толковали, будто бы она влюбила в себя несчастного и подтолкнула его к гибели, чтобы ее муж получил деньги брата. Вскоре умерла старая бабушка Василия, год спустя - его отец. Запутанные дела по наследству не позволяли Манюне тратить столько, сколько ей хотелось. Но она уже ощутила в себе способность кружить головы мужчинам и опустошать их карманы. Говорили, что в Киеве не осталось ни одного мало-мальски богатого человека, который хоть раз не попользовался ее благосклонностью. С мужем ее больше ничто не связывало, и Тарновская стала хлопотать о разводе, поручив ведение дела знакомому адвокату - москвичу Донату Прилукову. Но и он имел несчастье влюбиться в Тарновскую, и, покинув свою семью, адвокат бежал со своей клиенткой-возлюбленной за границу.
Жадная до комфорта и роскоши, Мария завела себе несколько любовников разного типа, от робкого и подчинённого до богача с инстинктом собственника, который хотел жениться на ней. И все они проявляли безграничный интерес к "живому объекту роскоши, который я воплощала собой в мужском обществе половины Европы". Она натравливала их одного на другого, покоряла, покорялась, подстрекала, чтобы убить богатого жениха руками юного любовника, и получить в наследство деньги. Затея почти осуществилась...
4 сентября 1907 года, в Венеции, секретарь канцелярии губернатора Николай Наумов застрелил графа Павла Комаровского. За несколько дней до этого события граф застраховал свою жизнь на сумму 500 тысяч рублей в пользу невесты, графини Марии Николаевны Тарновской. На её имя он также оставил завещание. Тарновская, будучи любовницей Наумова, уговорила его на убийство графа. Николай появляется на пороге графского дома. Он сообщает прислуге, что к хозяину приехал друг из России. Когда Павел Камаровский выходит навстречу гостю не подозревая беды. Когда Комаровский приблизился, раскрыв руки для объятий, Наумов почти в упор сделал несколько выстрелов. Раненый граф смог только спросить: "Что я вам сделал?" - "Теперь вы не женитесь на Тарновской!" - отвечал Наумов. Они сидели рядом и заливались слезами. Сбежавшаяся прислуга вообразила, что Комаровский пытается покончить с собой, а друг утешает его.
Тем временем Прилуков с двумя сыщиками подстерегал Наумова, чтобы сразу же сдать его полиции. Но сентиментальная сцена затянулась, и адвокат решил, что преступника схватили прямо на месте. Он увел своих людей, а через некоторое время Наумов выскользнул из дома и отправился на вокзал. Однако в Вероне его арестовали. Графа же поместили в венецианскую больницу Ospedale. Казалось, что врачи смогут спасти его жизнь. Но 8 сентября граф скончался.
Первой версией следователя, основанной на показаниях Комаровского и Наумова, было убийство на почве ревности. И тут в Вене взяли под стражу вдохновителей преступления - Тарновскую и Прилукова, которые пытались там получить деньги по страховке. Когда Наумов узнал от следователей о материальной подоплеке трагедии, он пришел в отчаяние и сознался, что выстрелил в друга по наущению своей любовницы.
Разбирательство всех тонкостей дела об убийстве графа Комаровского затянулось на два с лишним года.
Судебный процесс проходил в Венеции весной 1910-го. На скамье подсудимых оказались Наумов, Прилуков, Тарновская и ее камеристка Элиза Перье, посвященная во все замыслы госпожи. Судилище над очаровательной женщиной по столь драматическому поводу стало всемирной сенсацией. Зал суда напоминал театр в день громкой премьеры. Здесь, блистая нарядами, присутствовала вся местная знать. Толпы венецианцев наблюдали за тем, как Тарновскую перевозили из тюрьмы Джиудека в суд на особой гондоле, в сопровождении конвоя карабинеров.
Фигура графини вызывала осуждение и в то же время любопытство. Говорили, что из-за её красоты четырнадцать любовников покончили жизнь самоубийством. Когда Тарновскую вели под конвоем, толпа выкрикивала проклятия и бросала розы, а она с полным безразличием проплывала на чёрной гондоле. Карабинеры, сопровождающие графиню, менялись ежедневно, т. к. боялись, что они могут влюбиться в фатальную женщину.
Наконец был вынесен приговор: Прилукову четыре года исправительных работ, Тарновской - восемь, а Наумову - три года ссылки. Кара могла быть и более суровой, но подсудимых признали виновными не в убийстве, а в покушении на убийство, посчитав, что Комаровский умер в результате неудачного лечения.
Графиня выходит из тюрьмы 10 июня 1915 года и продолжает жить в Италии. После Октябрьской революции, когда её владения были конфискованы большевиками, она отправляется во Францию, где в 1921 году обвораживает одного американского офицера затем они вместе едут в Южную Америку в Аргентину. Она пережила двух любовников и мужа (умерли ли они естественной смертью, мы не знаем), получила в наследство меховую торговлю и умерла в 1949 году в Санта-Фе. О ней было написано несколько романов, снято четыре фильма, а еще один Лукино Висконти оставил в виде сценария.
Графиня Мария Тарновская
«Расцвела преступкой, от электрических ядов, -
не моя!.. - Тарновская»
И вновь - к тексту Сонета Игоря Северянина.
По подвигам, по рыцарским сердцам,
Она томилась с детства. В прейскуранте
Стереотипов нет её мечтам
Названья и цены.
Автор тоже подпал под обаяние «Чёрного ангела», иначе - откуда противоречивость этих четырёх строк? Невероятно, чтобы Северянин был небрежен и совместил несовместимое - обычные мечты барышень и оригинальную, изящно высказанную мысль о прейскуранте.
Может, потому и «нет цены», что в её глазах все эти романтические устремления ничего не стоили по сравнению с прагматичными желаниями хищницы, не ограниченной нравственными принципами?
… К её устам
Льнут ровные «заставки». Но - отстаньте! -
Вот как-то не сказалось. В бриллианте
Есть место электрическим огням.
Это уже ближе к истине - некая искусственность в естественном блеске бриллианта. Или я не права? И поскольку бриллиант несколько фальшив, то и к устам льнут не рыцари, а «ровные заставки»?
О, внешний сверк на хрупости мизинца!..
Человек, хоть раз видевший близко бриллиант, никогда не забудет его голубоватого свечения, идущего изнутри и составляющего душу камня. «Внешний сверк», увы, по другому ведомству.
Поработитель медлил. И змея
В романтика и в кошечку с голубкой
Вонзала жало.
То есть, случись в жизни Марии Тарновской сильный, уверенный, самодостаточный мужчина, который смог бы обуздать её натуру, вернуть чистоту и естественность бриллианту, убрав «электрические огни», доставшиеся, видимо, по наследству, и «внешний сверк», то «убийство в Венеции» могло бы и не состояться? Интересно, сколько голубок и кошечек, которым судьба подарила рыцаря, несут в себе этот «электрический огонь», способный превратить их в змею, если обстоятельства жизни изменятся? И как отличить их среди «бриллиантов без внешнего сверка на хрупости мизинца»?
Расцвела преступкой,
От электрических ядов, - не моя!.. -
Тарновская.
Иначе говоря, змея победила голубку, и женщина, которая могла стать адресатом иного сонета, теперь «не моя!.. - Тарновская»
Во время судебного процесса в Венеции Мария Николаевна говорила адвокату:
В суде, когда я спокойна, меня называют циничной; если бы я плакала и теряла самообладание, мои слёзы назвали бы крокодиловыми. Никто не подозревает, что я переживаю. Разве я в самом деле авантюристка, преступница, убийца, какой меня изображают?.. Если я не являюсь конкуренткой на приз за добродетель, то все, по крайней мере, убедятся, что я больная слабая женщина, а не мегера и демоническая натура…
«Змея, голубка, кошечка, романтик…»
Но «не моя!.. - Тарновская».
________________________________________ ________________
Мария Николаевна Тарновская
http://open.az/index.php?newsid=42269
Легенды и были Тарновских из Качановки
http://www.vilavi.ru/sud/300706/300706.shtml
Граф Павел Комаровский
Николай Наумов
Адвокат Донат Прилуков
Граф Павел Комаровский
Графиня Мария Тарновская
Эпоха, безусловно, накладывает отпечаток на все: на характеры людей, поступки и явления.
Даже на преступления. В эпоху модерна, которую мы в России именуем еще и «серебряным веком», даже уголовные дела иной раз имели привкус декаданса и отличались особым, почти поэтическим шиком.Вот лишь одна картинка нравов того времени: весна 1910 года, Венеция. В черной гондоле в сопровождении карабинеров проплывает дама в трауре, под черной вуалью. Из толпы, теснящейся на узких тротуарах и горбатых мостиках, раздаются проклятия и летят розы.Она равнодушна и к тому и к другому, молча и надменно смотрит на темную воду каналов. Когда гондола причалит, она обопрется на руку карабинера и легко скользнет в здание суда. Чтобы занять место на скамье подсудимых, в стальной клетке. Это – роковая женщина, «черный ангел», «черная вдова» (как только не называли ее в прессе!) киевлянка Мария Тарновская. Что же привело тридцатитрехлетнюю аристократку из Российской империи на скамью подсудимых в Венеции? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно начать с самого начала, с того времени, как в 1877 году в семье графа Николая О’Рурка родилась дочка, которую назвали Марией. Начало ее жизни тоже было вполне в духе декаданса – ее отец был потомком древней династии ирландских королей. Его предки обосновались в России еще в XVII веке, однако к моменту рождения Марии от былого блеска в семье остались разве что легенды о величии рода и истории о честной службе О’Рурков русским государям.Мария росла красавицей. Она была стройной и голубоглазой, имела тициановский цвет волос, но еще больше, чем ее красота, пленял поклонников ее нрав. Мария была смелой и решительной барышней, и манеры ее имели ощутимый аромат испорченности. Не случайно в полтавском институте благородных девиц, который она окончила в 17 лет, ее прозвали «демивиержкой». Это французское словечко означает «полудевственница», так называли девиц, которые храня физическую девственность, уже познали многое из того, что именуется плотской любовью. В 18 лет Мария тайно обвенчалась с Василием Тарновским, сыном известного и очень богатого промышленника. Тайно, поскольку родители и жениха и невесты были против этого брака. Граф О’Рурк презирал нуворишей Тарновских, те, в свою очередь, считали, что девушка из обедневшей семьи не пара их сыну, наследнику миллионного состояния. Однако, молодые поставили родителей перед фактом. Первые годы брака прошли в одуряюще-веселой атмосфере. Мария Тарновская обожала клубнику в эфире, колола себе морфин золотым шприцом, и, как вся богема в ту пору пила абсент – спирт, настоянный на полыни. В общем, сплошной декаданс. Даже своего первенца она родила в отдельном кабинете одного из киевских ресторанов. Все рухнуло, когда у старика Тарновского начались финансовые неурядицы. Семье пришлось ограничивать себя в средствах. Начались скандалы. И тогда Мария влюбила в себя своего шурина Петра Тарновского, брата мужа. Влюбила, разбила сердце и… подтолкнула к самоубийству. Василию достались в наследство деньги брата, и веселье можно было продолжать. Василий и Мария Тарновские уехали за границу, и вот тут в семье начался серьезный разлад. Мария опасно заболела. И пока она лежала в номере гостиницы, ее муж предавался кутежам и веселью, нисколько не заботясь о супруге. Больше того, однажды она слышала, как Василий спросил у доктора, когда уже она умрет? Вероятно, поэтому Мария и выжила. Просто назло всем, и в первую очередь – мужу. Вернувшись домой, Мария, чтобы отомстить, начала изменять супругу, причем, так явно, что ее просто перестали принимать в приличных домах.Любовники сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой, однако, в их подборе была система: романы Мария Тарновская заводила исключительно с бретерами, надеясь, что муж вынужден будет драться с одним из них на дуэли. И тогда он либо оставит ее вдовой, либо пойдет на каторгу. Оба варианта устраивали ее в равной мере. Надеждам этим, однако, не суждено было сбыться. Василию приходилось драться, однажды он даже слегка ранил своего противника, но суд присяжных оправдал его. Параллельно с романами Мария устраивала свои материальные дела. Один из ее любовников застраховал свою жизнь на крупную сумму в пользу Марии, а затем совершил самоубийство, к которому подтолкнула его именно наша роковая красавица. Наконец, она развелась с мужем. Дело о разводе вел известный адвокат Прилуков. Он влюбился в Марию, бросил семью, украл деньги клиентов и уехал с ней за границу. Парочка умчалась в Алжир, ведь только экзотические страны могут служить настоящим фоном для декадентской страсти! Скоро деньги у Прилукова кончились, и Марии вновь пришлось задуматься о пополнении бюджета. На свою беду в Алжире в это время отдыхал богатый вдовец, граф Комаровский. Разумеется, он влюбился в Марию, и, разумеется, поддавшись на ее уговоры, застраховал свою жизнь в ее пользу. Бедняга, видимо, даже не догадывался, что таким образом он сам подписывает себе смертный приговор. Комаровский намеревался жениться на Марии.Вернувшись в Россию, он представил ее своей родне, и поехал в Венецию, чтобы купить там палаццо, достойное своей королевы. В это время в жизни Марии возникает Николай Наумов. Дворянин, родственник Тургенева, Николай был декадентом до мозга костей: он писал мрачные стихи о смерти и пил абсент. Николай сделался не просто любовником «черной вдовы», но ее сексуальным рабом. Она подвергала его изощренным издевательствам и даже пыткам: тушила о его кожу сигареты, стегала плетью. Николай был в восторге от этого. Именно этого несчастного молодого человека Мария Тарновская готовила в качестве орудия убийства. Она наговорила ему, что Комаровский преследует и оскорбляет ее. Разумеется, молодой человек отправился в Италию, в Венецию, чтобы там убить Комаровского. Сразу после убийства Наумов должен был скрыться в Швейцарии. Мария, которая приехала в Венецию на несколько дней позже, надеялась получить, таким образом, страховку и заодно избавиться от надоевшего поклонника. Однако, все пошло не совсем так, как планировалось. Наумов явился во дворец Комаровского и выстрелил в него с мелодраматическими словами: «Вы не должны жениться на графине!». Однако, старик не умер сразу, а Наумову не удалось бежать.Началось следствие, в ходе которого Наумов узнал о страховке и том, что деньги в итоге надеялись прибрать к рукам Мария Тарновская и Прилуков. И тогда он признался, что убийство спровоцировано ею, фам-фаталь, «черной вдовой». Так на скамье подсудимых в Венеции оказались трое подданных Российской империи: Тарновская, Прилуков и Наумов. Про Марию Тарновскую в Венеции ходили самые невероятные слухи. Говорили, что из-за любви к ней покончили с собой четырнадцать мужчин. Карабинеров, охранявших ее в тюрьме, меняли ежедневно, опасаясь, как бы они не попали под действие ее чар, и не устроили ей побег. На заседания суда по этому процессу набивался полный зал публики, такого аншлага не знали даже прославленные театры. Тарновскую осудили на 8 лет, ее незадачливым поклонникам дали меньшие сроки. Впрочем, всего срока «черная вдова» не отсидела. Оказавшись на свободе в 1915 году, она вышла замуж за американского офицера, которого очень быстро сменила на миллионера из Аргентины. Перебравшись в Латинскую Америку, Мария наконец-то угомонилась. Она умерла в 1944 году, в статусе почтенной матери семейства, в окружении детей и внуков.
