В этой статье будет рассказано о создании повести и об одном из великих писателей, прозаиков и критиков XIX века.
«Шинель» краткое содержание и краткий пересказ.
О повести «Шинель»
Повесть «Шинель» была написана в 1841 году, а опубликована 1842 году. Это рассказ о простом канцелярском советнике и просто «маленьком человеке».
В литературе это произведение считается «манифестом социального равенства и неотъемлемых прав личности в любом её состоянии и звании». Оно наполнено глубоким смыслом, а главный герой вызывает искреннее сочувствие. Сюжет развивается в Петербурге.
Повесть не разделена по главам и на прочтение уходит около часа.
Это повесть о «маленьком человеке», нуждающемся в понимании со стороны окружающих. Рассказ о бесчеловечии, безразличии и жестокости людей. Отчасти повесть о каждом человеке общества того времени, и о каждом человеке в наше время.
История создания повести «Шинель»
Эта повесть – некогда услышанный Николаем Васильевичем анекдот про чиновника, потерявшим своё ружье, на которое копил долгое время.
Эта повесть последняя из цикла «Петербургские повести».
В 1842 году «Шинель» была закончена, а фамилия героя была изменена на Башмачкина.
Жанр произведения — история с привидениями, драма.
Кто написал «Шинель»
Эту повесть написал Николай Васильевич Гоголь (1809-1852) — великий русский классик, драматург, критик и публицист, автор поэмы «Мертвые души» и сборника «Вечера на хуторе близ Диканьки», вошедших в школьную программу.
Своё детство Н.В. Гоголь провёл в Сорочинцах (Полтавская губерния). Родился в небогатой семье дворян Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских.
Всего было 12 детей, однако многие умерли в раннем возрасте, а Николай Васильевич был первым выжившим ребенком и третьим по счету.
Как можно отметить по его первым произведениям, годы его детства и местность, где он жил, наложили свой отпечаток на его первые произведения. « », «Ночь перед Рождеством», «Майская Ночь», «Вечер накануне Ивана Купала» и другие произведения, вошедшие в сборники, несут в себе характер и множественные пейзажи Украины того времени. Также можно отметить гоголевский язык и его манеру написания.
После переезда в Петербург Гоголь становится чиновником, но со временем он понимает, что такая работа не для него и отдается творчеству. Заводятся новые знакомства в литературных кругах, что помогает Гоголю развиваться.
В Питере в 1842 году и появится на свет повесть «Шинель», вошедшая в третий том собрания сочинений.
Акакий Акакиевич Башмачкин — главный герой повести
Главным персонажем рассказа является Акакий Акакиевич Башмачкин — мелкий чиновник и титулярный советник, который с первых строк описания вызывает сочувствие, печаль, а порой и даже небольшое отвращение.
Описание: скромный, не имеющий целей в жизни, кроме одной — накопить на новую шинель.
Нельзя сказать, что он был недоволен своей работой, наоборот, он находил удовольствие в переписывании бумаг и находил это занятие приятным, особенным, погружаясь в свой особенный уединенный мир. Даже приходя домой, Башмачкин садился за переписывание бумаг.
Скудно зарабатывает, всего 400 рублей в год. Этого еле хватает даже на пропитание. Маленький, лысоватый человек с «геморроидальным цветом лица», беззащитный и одинокий. Терпящий издевательства и полное безразличие со стороны более молодых чиновников.
Другие персонажи «Шинели»
Кратко о других персонажах. Помимо Башмачкина, в повести есть ещё два персонажа — Григорий или кратко Петрович, и «значительное лицо» или «генерал».
В прошлом Петрович крепостной крестьянин, а ныне портной, злоупотребляющий алкоголем.
Именно к нему придет Акакий Акакиевич за помощью. Жена бьёт его за пьянство, но только в таком состоянии он уступчив.
«Значительное лицо» или «генерал». Второстепенное лицо, но играющее не последнюю роль в этой повести. С богатырской внешностью, в возрасте, солидный и строгий.
Краткий пересказ повести Н.В. Гоголя «Шинель»
Зачастую, в школах с учеников требуют ведение читательского дневника, где рекомендуется в основном записывать краткое содержание произведения или характеристики героев. Далее будет приведен краткий пересказ произведения.
Сидя за переписыванием бумаг, более молодые чиновники постоянно мешали и подбрасывали бумажки к нему на стол и всячески издевались. Но однажды один из молодых чиновников, в очередной раз решивший посмеяться над Башмачкиным, остановился, услышав его слова «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?», которые долетели до его сердца.
Человек живет в своей должности, и даже приходя домой, после скудного ужина, он садился писать и переписывать документы. Описывается петербургский вечер, отображающий всю серость и слякоть и то, что видит Акакий Акакиевич. Эта зарисовка показывает и саму жизнь Башмачкина — такую же серую и тусклую без развлечений и целей.
Он зарабатывает всего четыре сотни рублей в год, чего ему едва хватает. На улице холодно, и герой старается как можно быстрее добежать до работы в прохудившейся «тощенькой шинелишке». Он обращается к Григорию, а в сокращении к Петровичу за помощью. Как было уже написано Петрович в прошлом крепостной крестьянин, а ныне портной. Описание дома Григория вызывает некое отвращение.
Придя к нему домой и поднявшись наверх, Акакий Акакиевич в ходе разговора понимает, что Петрович трезв, и договориться с ним не получиться.
Григорий не поддался уговорам Башмачкина починить его старую шинель и обязался сшить новую, не понимая сколько значила для Башмачкина эта шинель. Ведь она дорога не только как память, но и по цене.
В итоге попытка снизить цену или уговорить починить старую шинель не увенчалась успехом.
Одержимый мыслями о шинели он заходит к Петровичу поговорить о ней. И вот шинель сшита. Акакий Акакиевич идет в департамент в новой шинели. Башмачкин слышит много похвалы в свою сторону, ведь шинель не остается незамеченной сослуживцами.
Они требовали задать по такому случаю вечер и устроить празднество, но Башмачкина спасает другой чиновник, у которого были именины, он и позвал всех на ужин.
После работы Башмачкин возвращается домой. Пообедав, его путь ложится к чиновнику имениннику. Но Акакий Акакиевич надолго там не задерживается - увидев, что час поздний, возвращается домой.
Недолго Башмачкин носил свою шинель.
Идя этим же вечером домой по темной улице, он наталкивается на двух людей с усами, которые благополучно отнимают у Башмачкина его шинель.
Расстроенный, он идет на следующий день на работу. Не найдя помощи у пристава, по настоянию коллег он обращается к «значительному лицу» или «генералу». Но и там не находит помощи.
Спустя несколько дней Акакий Акакиевич умирает в припадке горячки. Призрак Башмачкина обитал возле Калинкина моста, там, где с него сняли шинель, и сдирал со всех проходящих мимо их шинели.
«Значительное лицо» узнает о смерти Башмачкина и искренне этому удивляется. И однажды, проходя поздно вечером по этому мосту, генерал почувствовал, что кто-то ухватился за воротник.
Повернувшись, он узнает Акакия Акакиевича. Тот в свою очередь снял шинель с генерала, и с тех пор дух Башмачкина никто не видел.
В центре истории находится некий Акакий Акакиевич Башмачкин, скромный чиновник солидных лет, отличающийся крайней старательностью и преданностью своей работе, заключающейся в постоянном переписывании различных бумаг. Молодые коллеги то и дело над ним подшучивают, всячески докучают мужчине, мешая ему выполнять его обязанности, однако Акакий Акакиевич чаще всего безмолвно терпит все издевательства, он лишь изредка просит товарищей не обижать его.
По возвращении домой Башмачкин, наскоро поужинав, вновь приступает к бумагам, взятым им на дом, он даже специально ищет для себя дополнительной работы, если к концу дня на службе для него никаких поручений не остается. У Акакия Акакиевича нет ни близких людей, ни друзей, его не интересуют никакие развлечения и удовольствия, закончив наконец поздним вечером переписывание, он отправляется на покой, с радостью думая о том, что завтра снова займется излюбленным делом.
Но однажды в упорядоченном существовании чиновника случается весьма досадное недоразумение. Мужчина с тревогой замечает, что его старая шинель, верно служившая Акакию Акакиевичу на протяжении ряда лет, уже совсем износилась и не спасает от петербургских холодов, не говоря уже о том, что коллеги давно уже потешаются над ее внешним видом, называя капотом. Башмачкин отправляется к портному Петровичу и просит починить предмет его верхней одежды, однако мастер, к ужасу мужчины, объявляет о том, что шинель уже не подлежит никакому ремонту и необходимо сшить новую. Цена работы, названная портным, потрясает Акакия Акакиевича, и он снова уговаривает Петровича взять изделие в починку. Но тот настаивает на своем, и Башмачкин начинает размышлять о том, где взять средства на новую шинель, ведь его доходы крайне невысоки и все траты расписаны до копейки.
Чиновник принимает решение уменьшить все свои и без того скудные «издержки», он отказывается от чаепития в вечернее время, перестает зажигать свечи, дома носит только халат, чтобы поберечь белье. Отныне вся его жизнь подчинена мечте о новой шинели, ради которой он во всем себе отказывает. Наступает момент, когда Акакий Акакиевич и Петрович действительно отправляются в лавку за необходимым материалом.
Шинель получается превосходно, и Башмачкин однажды приходит в ней на службу, поскольку уже начинаются достаточно сильные морозы. Товарищи сразу же замечают его обновку, всячески ее хвалят и требуют, чтобы Акакий Акакиевич по этому поводу устроил праздничный вечер. Домой он в этот день идет в отличном, незнакомом ему ранее настроении, но именно в этот момент его останавливают некие усатые грабители и без всяких церемоний снимают с чиновника шинель.
Башмачкин обращается за помощью в полицию, однако никто не принимает его слов о похищении шинели всерьез. В его конторе, куда он снова является в старом «капоте», жалеют несчастного человека и даже намереваются собрать деньги для того чтобы он купил новую шинель, но затем рекомендуют обратиться к одному важному лицу, которое обязательно поможет отыскать украденную вещь.
Однако это значительное лицо беседует с Акакием Акакиевичем крайне жестко и высокомерно, и робкий чиновник впадает в полнейшее отчаяние. Он с трудом добирается до дома, у него открывается горячка, и вскоре Башмачкин умирает, о чем коллеги узнают лишь по прошествии нескольких дней.
Вскоре начинают ходить страшные слухи о том, что некий призрак в ночные часы срывает со всех прохожих шинели, и кто-то узнает в этом мертвеце покойного Акакия Акакиевича, причем все усилия полиции по преследованию этого привидения оказываются безуспешными. Важный человек, ставший косвенным виновником смерти Башмачкина, узнает о том, что случилось с этим чиновником и даже испытывает к нему некоторое сострадание. Однажды вечером он, направляясь в гости к своей приятельнице, чувствует, как кто-то резко хватает его за воротник.
Значительное лицо в ужасе видит рядом с собой умершего Акакия Акакиевича, который с торжествующим смехом снимает с него шинель. Высокопоставленный господин, чрезвычайно испугавшись, возвращается домой, и с этого дня держится с подчиненными менее сурово и грубо. В то же время более никому не встречается и призрак чиновника, лишившегося шинели.
– Что вы, милостивый государь, – продолжал он отрывисто, – не знаете порядка? куда вы зашли? не знаете, как водятся дела? Об этом вы бы должны были прежде подать просьбу в канцелярию; она пошла бы к столоначальнику, к начальнику отделения, потом передана была бы секретарю, а секретарь доставил бы ее уже мне...
– Но, ваше превосходительство, – сказал Акакий Акакиевич, стараясь собрать всю небольшую горсть присутствия духа, какая только в нем была, и чувствуя в то же время, что он вспотел ужасным образом, – я ваше превосходительство осмелился утрудить потому, что секретари того... ненадежный народ...
– Что, что, что? – сказал значительное лицо, – откуда вы набрались такого духу? откуда вы мыслей таких набрались? что за буйство такое распространилось между молодыми людьми против начальников и высших!
Значительное лицо, кажется, не заметил, что Акакию Акакиевичу забралось уже за пятьдесят лет. Стало-быть, если бы он и мог назваться молодым человеком, то разве только относительно, то есть в отношении к тому, кому уже было семьдесят лет.
– Знаете ли вы, кому это говорите? понимаете ли вы, кто стоит перед вами? понимаете ли вы это, понимаете ли это? я вас спрашиваю.
Тут он топнул ногою, возведя голос до такой сильной ноты, что даже и не Акакию Акакиевичу сделалось бы страшно. Акакий Акакиевич так и обмер, пошатнулся, затрясся всем телом и никак не мог стоять: если бы не подбежали тут же сторожа поддержать его, он бы шлепнулся на пол; его вынесли почти без движения. А значительное лицо, довольный тем, что эффект превзошел даже ожидание и совершенно упоенный мыслью, что слово его может лишить даже чувств человека, искоса взглянул на приятеля, чтобы узнать, как он на это смотрит, и не без удовольствия увидел, что приятель его находился в самом неопределенном состоянии и начинал даже с своей стороны сам чувствовать страх.
Как сошел с лестницы, как вышел на улицу, ничего уж этого не помнил Акакий Акакиевич. Он не слышал ни рук, ни ног. В жизнь свою он не был еще так сильно распечен генералом, да еще и чужим. Он шел по вьюге, свистевшей в улицах, разинув рот, сбиваясь с тротуаров; ветер, по петербургскому обычаю, дул на него со всех четырех сторон, из всех переулков. Вмиг надуло ему в горло жабу, и добрался он домой, не в силах будучи сказать ни одного слова; весь распух и слег в постель. Так сильно иногда бывает надлежащее распеканье! На другой же день обнаружилась у него сильная горячка. Благодаря великодушному вспомоществованию петербургского климата, болезнь пошла быстрее, чем можно было ожидать, и когда явился доктор, то он, пощупавши пульс, ничего не нашелся сделать, как только прописать припарку, единственно уже для того чтобы больной не остался без благодетельной помощи медицины; а впрочем тут же объявил ему чрез полтора суток непременный капут. После чего обратился к хозяйке и сказал: „А вы, матушка, и времени даром не теряйте, закажите ему теперь же сосновый гроб, потому что дубовый будет для него дорог.“ Слышал ли Акакий Акакиевич эти произнесенные роковые для него слова, а если и слышал, произвели ли они на него потрясающее действие, пожалел ли он о горемычной своей жизни, – ничего этого неизвестно, потому что он находился всё время в бреду и жару. Явления, одно другого страннее, представлялись ему беспрестанно: то видел он Петровича и заказывал ему сделать шинель с какими-то западнями для воров, которые чудились ему беспрестанно под кроватью, и он поминутно призывал хозяйку вытащить у него одного вора даже из-под одеяла; то спрашивал, зачем висит перед ним старый капот его, что у него есть новая шинель; то чудилось ему, что он стоит перед генералом, выслушивая надлежащее распеканье и приговаривает: "Виноват, ваше превосходительство!", то, наконец, даже сквернохульничал, произнося самые страшные слова, так что старушка хозяйка даже крестилась, от роду не слыхав от него ничего подобного, тем более, что слова эти следовали непосредственно за словом „ваше превосходительство“. Далее он говорил совершенную бессмыслицу, так что ничего нельзя было понять; можно было только видеть, что беспорядочные слова и мысли ворочались около одной и той же шинели. Наконец, бедный Акакий Акакиевич испустил дух. Ни комнаты, ни вещей его не опечатывали, потому что, во-первых, не было наследников, а во-вторых, оставалось очень немного наследства, именно: пучок гусиных перьев, десть белой казенной бумаги, три пары носков, две-три пуговицы, оторвавшиеся от панталон, и уже известный читателю капот. Кому всё это досталось, бог знает: об этом, признаюсь, даже не интересовался рассказывающий сию повесть.
Акакия Акакиевича свезли и похоронили. И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нем его и никогда не было. Исчезло и скрылось существо никем не защищенное, никому не дорогое, ни для кого не интересное, даже не обратившее на себя внимание и естествонаблюдателя, не пропускающего посадить на булавку обыкновенную муху и рассмотреть ее в микроскоп; – существо, переносившее покорно канцелярские насмешки и без всякого чрезвычайного дела сошедшее в могилу, но для которого всё же таки, хотя перед самым концом жизни, мелькнул светлый гость в виде шинели, ожививший на миг бедную жизнь, и на которое так же потом нестерпимо обрушилось несчастие, как обрушивалось на царей и повелителей мира... Несколько дней после его смерти послан был к нему на квартиру из департамента сторож, с приказанием немедленно явиться: начальник-де требует; но сторож должен был возвратиться ни с чем, давши отчет, что не может больше прийти, и на запрос: „почему?“ выразился словами: „Да так, уж он умер, четвертого дня похоронили.“ Таким образом узнали в департаменте о смерти Акакия Акакиевича, и на другой день уже на его месте сидел новый чиновник, гораздо выше ростом и выставлявший буквы уже не таким прямым почерком, а гораздо наклоннее и косее.
Но кто бы мог вообразить, что здесь еще не всё об Акакии Акакиевиче, что суждено ему на несколько дней прожить шумно после своей смерти, как бы в награду за не примеченную никем жизнь? Но так случилось, и бедная история наша неожиданно принимает фантастическое окончание. По Петербургу пронеслись вдруг слухи, что у Калинкина моста и далеко подальше стал показываться по ночам мертвец в виде чиновника, ищущего какой-то утащенной шинели и под видом стащенной шинели сдирающий со всех плеч, не разбирая чина и звания, всякие шинели: на кошках, на бобрах, на вате, енотовые, лисьи, медвежьи шубы, словом, всякого рода меха и кожи, какие только придумали люди для прикрытия собственной. Один из департаментских чиновников видел своими глазами мертвеца и узнал в нем тотчас Акакия Акакиевича; но это внушило ему однако же такой страх, что он бросился бежать со всех ног и оттого не мог хорошенько рассмотреть, а видел только, как тот издали погрозил ему пальцем. Со всех сторон поступали беспрестанно жалобы, что спины и плечи, пускай бы еще только титулярных, а то даже самих тайных советников, подвержены совершенной простуде по причине ночного сдергивания шинелей. В полиции сделано было распоряжение поймать мертвеца, во что бы то ни стало, живого или мертвого, и наказать его, в пример другим, жесточайшим образом, и в том едва было даже не успели. Именно будочник какого-то квартала в Кирюшкином переулке схватил было уже совершенно мертвеца за ворот на самом месте злодеяния, на покушении сдернуть фризовую шинель с какого-то отставного музыканта, свиставшего в свое время на флейте. Схвативши его за ворот, он вызвал своим криком двух других товарищей, которым поручил держать его, а сам полез только на одну минуту за сапог, чтобы вытащить оттуда тавлинку с табаком, освежить на время шесть раз на веку примороженный нос свой; но табак верно был такого рода, которого не мог вынести даже и мертвец. Не успел будочник, закрывши пальцем свою правую ноздрю, потянуть левою полгорсти, как мертвец чихнул так сильно, что совершенно забрызгал им всем троим глаза. Покамест они поднесли кулаки протереть их, мертвеца и след пропал, так что они не знали даже, был ли он точно в их руках. С этих пор будочники получили такой страх к мертвецам, что даже опасались хватать и живых, и только издали покрикивали: „Эй ты, ступай своею дорогою!“ – и мертвец-чиновник стал показываться даже за Калинкиным мостом, наводя немалый страх на всех робких людей. Но мы однако же совершенно оставили одно значительное лицо, который по-настоящему едва ли не был причиною фантастического направления впрочем совершенно истинной истории. Прежде всего долг справедливости требует сказать, что одно значительное лицо, скоро по уходе бедного распеченного в пух Акакия Акакиевича, почувствовал что-то вроде сожаления. Сострадание было ему не чуждо; его сердцу были доступны многие добрые движения, несмотря на то̀, что чин весьма часто мешал им обнаруживаться. Как только вышел из его кабинета приезжий приятель, он даже задумался о бедном Акакии Акакиевиче. И с этих пор почти всякий день представлялся ему бледный Акакий Акакиевич, не выдержавший должностного распеканья. Мысль о нем до такой степени тревожила его, что, неделю спустя, он решился даже послать к нему чиновника узнать, что́ он и как, и нельзя ли в самом деле чем помочь ему; и когда донесли ему, что Акакий Акакиевич умер скоропостижно в горячке, он остался даже пораженным, слышал упреки совести и весь день был не в духе. Желая сколько-нибудь развлечься и позабыть неприятное впечатление, он отправился на вечер к одному из приятелей своих, у которого нашел порядочное общество, а что̀ всего лучше, все там были почти одного и того же чина, так что он совершенно ничем не мог быть связан. Это имело удивительное действие на душевное его расположение. Он развернулся, сделался приятен в разговоре, любезен, словом, провел вечер очень приятно. За ужином выпил он стакана два шампанского – средство, как известно, недурно действующее в рассуждении веселости. Шампанское сообщило ему расположение к разным экстренностям, а именно: он решил не ехать еще домой, а заехать к одной знакомой даме Каролине Ивановне, даме, кажется, немецкого происхождения, к которой он чувствовал совершенно приятельские отношения. Надобно сказать, что значительное лицо был уже человек не молодой, хороший супруг, почтенный отец семейства. Два сына, из которых один служил уже в канцелярии, и миловидная шестнадцатилетняя дочь с несколько выгнутым, но хорошеньким носиком, приходили всякий день целовать его руку, приговаривая: bonjour, papa. Супруга его, еще женщина свежая и даже ничуть не дурная, давала ему прежде поцеловать свою руку, и потом переворотивши ее на другую сторону, целовала его руку. Но значительное лицо, совершенно впрочем довольный домашними семейными нежностями, нашел приличным иметь для дружеских отношений приятельницу в другой части города. Эта приятельница была ничуть не лучше и не моложе жены его; но такие уж задачи бывают на свете, и судить об них не наше дело. Итак, значительное лицо сошел с лестницы, сел в сани и сказал кучеру: „К Каролине Ивановне“, – а сам, закутавшись весьма роскошно в теплую шинель, оставался в том приятном положении, лучше которого и не выдумаешь для русского человека, то есть, когда сам ни о чем не думаешь, а между тем мысли сами лезут в голову, одна другой приятнее, не давая даже труда гоняться за ними и искать их. Полный удовольствия, он слегка припоминал все веселые места проведенного вечера, все слова̀, заставившие хохотать небольшой круг; многие из них он даже повторял вполголоса и нашел, что они всё так же смешны, как и прежде, а потому немудрено, что и сам посмеивался от души. Изредка мешал ему однако же порывистый ветер, который, выхватившись вдруг, бог знает откуда и невесть от какой причины, так и резал в лицо, подбрасывая ему туда клочки снега, хлобуча, как парус, шинельный воротник, или вдруг с неестественною силою набрасывая ему его на голову и доставляя таким образом вечные хлопоты из него выкарабкиваться. Вдруг почувствовал значительное лицо, что его ухватил кто-то весьма крепко за воротник. Обернувшись, он заметил человека небольшого роста в старом поношенном вицмундире, и не без ужаса узнал в нем Акакия Акакиевича. Лицо чиновника было бледно, как снег, и глядело совершенным мертвецом. Но ужас значительного лица превзошел все границы, когда он увидел, что рот мертвеца покривился и, пахнувши на него страшно могилою, произнес такие речи: „А! так вот ты наконец! наконец я тебя того, поймал за воротник! твоей-то шинели мне и нужно! не похлопотал об моей, да еще и распек – отдавай же теперь свою!“ Бедное значительное лицо чуть не умер. Как ни был он характерен в канцелярии и вообще перед низшими, и хотя, взглянувши на один мужественный вид его и фигуру, всякий говорил: „У, какой характер!“ – но здесь он, подобно весьма многим имеющим богатырскую наружность, почувствовал такой страх, что не без причины даже стал опасаться насчет какого-нибудь болезненного припадка. Он сам даже скинул поскорее с плеч шинель свою и закричал кучеру не своим голосом: „Пошел во весь дух домой!“ Кучер, услышавши голос, который произносится обыкновенно в решительные минуты и даже сопровождается кое-чем гораздо действительнейшим, упрятал на всякий случай голову свою в плечи, замахнулся кнутом и помчался, как стрела. Минут в шесть с небольшим, значительное лицо уже был пред подъездом своего дома. Бледный, перепуганный и без шинели, вместо того, чтобы к Каролине Ивановне, он приехал к себе, доплелся кое-как до своей комнаты и провел ночь весьма в большом беспорядке, так что на другой день поутру за чаем дочь ему сказала прямо: „Ты сегодня совсем бледен, папа.“ Но папа молчал и никому ни слова о том, что с ним случилось, и где он был, и куда хотел ехать. Это происшествие сделало на него сильное впечатление. Он даже гораздо реже стал говорить подчиненным: „Как вы смеете, понимаете ли, кто перед вами“; если же и произносил, то уж не прежде, как выслушавши сперва, в чем дело. Но еще более замечательно то̀, что с этих пор совершенно прекратилось появление чиновника-мертвеца: видно, генеральская шинель пришлась ему совершенно по плечам; по крайней мере, уже не было нигде слышно таких случаев, чтобы сдергивали с кого шинели. Впрочем многие деятельные и заботливые люди никак не хотели успокоиться и поговаривали, что в дальних частях города всё еще показывался чиновник-мертвец. И точно, один коломенский будочник видел собственными глазами, как показалось из-за одного дома привидение; но будучи по природе своей несколько бессилен, так что один раз обыкновенный взрослый поросенок, кинувшись из какого-то частного дома, сшиб его с ног, к величайшему смеху стоявших вокруг извозчиков, с которых он вытребовал за такую издевку по грошу на табак, – итак будучи бессилен, он не посмел остановить его, а так шел за ним в темноте до тех пор, пока наконец привидение вдруг оглянулось и, остановись, спросило: „Тебе чего хочется?“ – и показало такой кулак, какого и у живых не найдешь. Будочник сказал: „Ничего“, – да и поворотил тот же час назад. Привидение однако же было уже гораздо выше ростом, носило преогромные усы, и направив шаги, как казалось, к Обухову мосту, , скрылось совершенно в ночной темноте.
План пересказа
1. Характеристика Акакия Акакиевича.
2. Акакий Акакиевич заказывает себе новую шинель.
3. Грабители снимают шинель с бедного чиновника.
4. Акакий Акакиевич ищет правды у частного пристава, у генерала.
5. Чиновник умирает от горя.
6. Привидение чиновника пугает прохожих.
Пересказ
В одном департаменте служил один чиновник: низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, подслеповат... Он был то, что называют вечный титулярный советник. Фамилия чиновника была Башмачкин. Имя его было Акакий Акакиевич. При крещении «он заплакал и сделал такую гримасу, как будто бы предчувствовал, что будет титулярный советник». На протяжении многих лет он исполнял одну должность — чиновник для письма. Никто на работе его не уважал, молодые «подсмеивались и острились над ним». Акакий Акакиевич был человеком безответным. «Только если уж слишком невыносима была шутка, он произносил: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?"» «В этих проникающих словах звенели другие слова: "Я брат твой"». Акакий Акакиевич служил «ревностно... с любовью», у него были даже собственные любимые буквы. Он не мог ничего, кроме механического переписывания документов.
Акакий Акакиевич жил бедно: плохо одевался, обед ел «с мухами и со всем тем, что ни посылал Бог...», не позволял себе никаких развлечений. «Написавшись всласть, он ложился спать, улыбаясь заранее при мысли о завтрашнем дне: что-то Бог пошлет переписывать завтра?» Он «умел быть довольным своим жребием». Все бы хорошо, если бы не холод: у него износилась старая шинель, предмет насмешек товарищей. «Сукно до того истерлось, что сквозило, и подкладка расползлась». Акакий Акакиевич отнес шинель к портному, но тот отказался ее переделывать: «дело насквозь гнилое» и посоветовал сшить новую. Для Акакия Акакиевича сумма в полтораста рублей была немыслимой: «Этаково-то дело этакое, я, право, и не думал, чтобы оно вышло того...» На какие деньги сделать шинель? «Петрович и за восемьдесят рублей возьмется сделать; однако все же откуда их взять?» Башмачкин имел обыкновение откладывать с каждого рубля по грошу, за несколько лет накопилось «более чем сорок рублей». Он решил экономить на всем: приучился не зажигать свечи, ходить на цыпочках, чтобы не изнашивать обувь, голодать по вечерам... «но зато он питался духовно, нося в мыслях своих вечную идею будущей шинели». «С этих пор как будто самое существование его сделалось полнее, как будто бы он женился; сделался как-то живее, даже тверже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель. Наконец деньги были собраны. Башмачкин вместе с портным купил сукно, коленкор на подкладку (вместо шелка) и кошку на воротник (вместо куницы). Через две недели шинель была готова, «как раз впору». Портной торжественно одел Акакия Акакиевича и даже побежал за ним, чтобы лишний раз полюбоваться на свое произведение.
«Акакий Акакиевич шел в самом праздничном расположении всех чувств». В департаменте все сослуживцы прибежали смотреть на новую шинель; они уговорили Акакия Акакиевича «вспрыснуть» обновку. Один чиновник пригласил всех к себе. Вечером Акакий Акакиевич отправился к нему в новой шинели. Чувствовал он себя неуютно, скучал и постарался незаметно уйти. По дороге домой его избили и отняли шинель. «Отчаянный, не уставая кричать, пустился он бежать через площадь к будке». Но будочник отвечал, что не видел, как грабили Акакия Акакиевича, и послал его к надзирателю. Поутру он, по совету хозяйки квартиры, отправился к частному приставу, с трудом попал на прием, но понял, что надежды вернуть шинель мало. Сослуживец посоветовал обратиться к одному значительному лицу. Акакий Акакиевич решился идти. «Обыкновенный разговор» значительного лица «с низшими отзывался строгостью и состоял почти из трех фраз: «Как вы смеете? Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли, кто стоит перед вами?» Впрочем, он был в душе добрый человек, но генеральский чин совершенно сбил его с толку». Увидев смиренный вид Башмачкина, его старенький вицмундир, генерал закричал на чиновника, затопал ногами и выставил его. Перепуганный Акакий Акакиевич по дороге домой простудился, лежал в горячке и вскоре умер. Из наследства остались лишь пучок гусиных перьев, белая казенная бумага, три пары носков, две-три пуговицы, оторвавшиеся от панталон да ветхий вицмундир. «И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нем его и никогда не было. Исчезло и скрылось существо, никем не защищенное, никому не дорогое, ни для кого не интересное». В департаменте спохватились о нем только на четвертый день. Но кто бы мог подумать, что суждено было Акакию Акакиевичу «на несколько дней прожить шумно после своей смерти, как бы в награду за не примеченную никем жизнь». По Петербургу пронеслись слухи, что у Калинкина моста стал показываться по ночам «...мертвец в виде чиновника, ищущего какой-то утащенной шинели». В мертвеце кто-то узнал Акакия Акакиевича. Мертвец-чиновник стал наводить немалый страх на всех робких людей, сдергивал по ночам шинели.
После визита Акакия Акакиевича генерал почувствовал нечто вроде сожаления, послал к нему и узнал о его смерти. Он несколько огорчился, но быстро развеялся на вечере у приятеля. Однажды он ехал в санях и вдруг почувствовал, что кто-то схватил его за воротник. «Не без ужаса» генерал узнал Акакия Акакиевича, который произнес: «Твоей-то шинели мне и нужно!» Насмерть напуганный генерал «сам даже скинул поскорее с плеч шинель свою». «С этих пор совершенно прекратилось появление «чиновника-мертвеца: видно, генеральская шинель пришлась ему совершенно по плечам».
Николай Васильевич Гоголь является одной из самых значительных фигур в русской литературе. Именно его по праву называют родоначальником критического реализма, автором, который наглядно описал образ «маленького человека» и сделал его центральным в русской литературе того времени. В дальнейшем очень многие писатели использовали этот образ в своих произведениях. Не случайно Ф. М. Достоевский в одной из своих бесед проронил фразу: «Все мы вышли из гоголевской шинели».
История создания
Литературный критик Анненков отмечал, что Н. В. Гоголь часто прислушивался к анекдотам и различным историям, которые рассказывали в его окружении. Иногда бывало, что эти анекдоты и комичные истории вдохновляли писателя на создание новых произведений. Так случилось и с «Шинелью». По словам Анненкова, однажды Гоголь услышал анекдот о бедном чиновнике, который очень любил охоту. Этот чиновник жил в лишениях, экономил на всем только ради того, чтобы купить себе ружье для любимого хобби. И вот, долгожданный момент настал - ружье приобретено. Однако, первая же охота оказалась не удачной: ружье зацепилось за кусты и утонуло. Чиновник был так шокирован происшествием, что слег с лихорадкой. Гоголя этот анекдот совсем не рассмешил, а, наоборот, навел на серьезные размышления. По словам многих, именно тогда в его голове зародилась идея написания повести «Шинель».
При жизни Гоголя повесть не вызвала значительных критических дискуссий и дебатов. Это связано с тем, что в то время писатели достаточно часто предлагали своим читателям комические произведения о жизни бедных чиновников. Однако, значимость произведения Гоголя для русской литературы оценили по прошествии лет. Именно Гоголь развил тему «маленького человека», протестующего против законов, действующих в системе, подтолкнул других писателей к дальнейшему раскрытию этой темы.
Описание произведения
Главный герой гоголевского произведения - младший государственный служащий Башмачкин Акакий Акакиевич, которому постоянно не везло. Даже в выборе имени родителям чиновника попадались не удачные, в итоге ребенок был назван в честь отца.
Жизнь главного героя - скромна и ничем не примечательна. Он живет в маленькой съемной квартирке. Занимает мелкую должность с нищенской зарплатой. К зрелому возрасту чиновник так и не обзавелся ни женой, ни детьми, ни друзьями.
Башмачкин носит старый линялый мундир и дырявую шинель. Однажды, лютый мороз заставляет Акакия Акакиевича отнести старую шинель к портному на починку. Однако, портной отказывается чинить старую шинель и говорит о необходимости покупки новой.
Цена шинели - 80 рублей. Это огромные деньги для мелкого служащего. Чтобы собрать необходимую сумму, он отказывает себе даже в маленьких человеческих радостях, которых итак в его жизни не много. Через некоторое время чиновнику удается скопить нужную сумму, и портной наконец-то шьет шинель. Приобретение дорогого предмета одежды - грандиозное событие в жалкой и скучной жизни чиновника.
Однажды вечером Акакия Акакиевича догнали на улице не известные люди и отобрали шинель. Расстроенный чиновник отправляется с жалобой к «значительному лицу» в надежде найти и наказать виновных в его беде. Однако, «генерал» не поддерживает младшего служащего, а, наоборот, делает выговор. Башмачкин, отвергнутый и униженный, оказался не в состоянии справиться со своим горем и умер.
В конце произведения автор добавляет немного мистики. После похорон титулярного советника в городе начали замечать призрак, который отнимал шинели у прохожих. Немного позже этот самый призрак отобрал шинель у того самого «генерала», отругавшего Акакия Акакиевича. Это послужило уроком для важного чиновника.
Главные герои
Центральная фигура повести, жалкий государственный служащий, который всю жизнь занимается рутинной и не интересной работой. В его работе отсутствуют возможности для творчества и самореализации. Однообразие и монотонность буквально поглощают титулярного советника. Все, чем он занимается - переписывание никому не нужных бумаг. У героя нет близких. Свободные вечера он проводит дома, иногда переписывая бумаги «для себя». Внешность Акакия Акакиевича создает еще более сильный эффект, героя становится по-настоящему жалко. Есть что-то ничтожное в его образе. Впечатление усиливает рассказ Гоголя о постоянных неприятностях, постигающих героя (то неудачное имя, то крещение). Гоголь как нельзя лучше создал образ «маленького» чиновника, который живет в страшных лишениях и каждый день борется с системой за свое право на существование.
Чиновники (собирательный образ чиновничества)
Гоголь, рассказывая о сослуживцах Акакия Акакиевича, делает акцент на таких качествах, как бессердечность, черствость. Коллеги несчастного чиновника всячески издеваются и подшучивают над ним, не испытывая ни грамма сочувствия. Весь драматизм отношений Башмачкина с коллегами заключен в сказанной им фразе: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?».
«Значительное лицо» или «генерал»
Гоголь не называет ни имени, ни фамилии этого человека. Да это и не важно. Важен чин, положение на социальной лестнице. После пропажи шинели, Башмачкин впервые в жизни решается отстоять свои права и отправляется с жалобой к «генералу». Тут то «маленький» чиновник и сталкивается с жесткой, бездушной бюрократической машиной, образ которой заключен в персонаже «значительного лица».
Анализ произведения
В лице своего главного героя Гоголь словно объединяет всех бедных и униженных жизнью людей. Жизнь Башмачкина - вечная борьба за выживание, нищета и однообразие. Общество с его законами не дает чиновнику права на нормальное человеческое существование, унижает его достоинство. При этом сам Акакий Акакиевич соглашается с таким положением и безропотно терпит тяготы и трудности.
Пропажа шинели - переломное событие в произведении. Оно заставляет «маленького чиновника» в первый раз заявить обществу о своих правах. Акакий Акакиевич направляется с жалобой к «значительному лицу», которое в повести Гоголя олицетворяет всю бездушность и обезличенность бюрократии. Натолкнувшись на стену агрессии и непонимания со стороны «значительного лица», бедный чиновник не выдерживает и умирает.
Гоголь поднимает проблему чрезвычайной значимости чина, которая имело место в обществе того времени. Автор показывает, что такая привязанность к чину губительна для людей с самым разным социальным статусом. Престижная должность «значительного лица» сделала его равнодушным и жестоким. А младший чин Башмачкина привел к обезличиванию человека, его унижению.
В конце повести Гоголь не случайно вводит фантастическую концовку, в которой призрак несчастного чиновника снимает с генерала шинель. Это некоторое предостережение важным лицам о том, что их бесчеловечные поступки могут иметь последствия. Фантастика в конце произведения объясняется тем, что в российской действительности того времени практически невозможно представить ситуацию возмездия. Так как «маленький человек» в то время не имел прав, не мог требовать к себе внимания и уважения со стороны общества.
