В 1878 году суд под председательством А. Ф. Кони вынес оправдательный приговор по делу Веры Засулич.
Биография
Детство
Родился Анатолий Фёдорович 29 января (10 февраля) 1844 года (по другим данным, 28 января (9 февраля) 1844 года) в Санкт-Петербурге в семье театральных деятелей и писателей. Его отец Фёдор Алексеевич Кони, по образованию медик, был известным писателем, водевилистом и театральным деятелем. В 1840 году он основал журнал «Пантеон», который в 1842 году слился с «Репертуаром» и стал «Репертуаром русского и Пантеоном всех европейских театров». Мать Ирина Семёновна Кони, урождённая Юрьева (на сцене выступала под фамилией Сандунова - по первому мужу), писательница и актриса. У супругов Кони было два сына: Анатолий и Евгений.
По субботам у Кони собирались литераторы и актёры, обсуждались политические новости, театральные премьеры и литературные дебюты. Частыми гостями были Николай Васильевич Гербель, актёры Мария Михайловна Читау, Максимовы, Дарья Михайловна Леонова, драматург Оттон Иванович Дютш, адмирал Пётр Иванович Рикорд, Леопольд Васильевич Брант и многие другие.
Однако семья Кони редко была в сборе, отцу приходилось выезжать по делам в Москву, а в 1846 году Фёдор Алексеевич выехал за границу «для излечения болезни сроком на 5-ть месяцев», маленький Анатолий тяжело переносил разлуки с отцом.
Впоследствии Анатолий Фёдорович отношения между родителями определил как «семейная разруха»: обстановка в семье Кони, где мир и спокойствие были редкими гостями, действовала на детей угнетающе.
Образование
Начальное образование Анатолиус (как он впоследствии называл сам себя) получил в доме родителей, где наукам обучали домашние учителя. Значительную роль играла атмосфера в семье: постоянные чтения вслух, беседы о прочитанных книгах, о примечательных событиях жизни. Родители не поучениями, а своим примером воспитывали сыновей честными и прямыми, прививали уважение к старшим.
Анатолий Фёдорович так вспоминал один из эпизодов детства:
«Я, нижеподписавшийся!
Сделал сего 1858 года от Р. Х. марта 11 дня условие с Анатолием Фёдоровым сыном, Кони в том, что я обязуюсь издать переводимое им, Кони, сочинение Торквато, неизвестно чьего сына Тассо, «Освобожденный Иерусалим», с немецкого, и обязуюсь издать его с картинами и с приличным заглавным листом, за свой счет, числом тысяча двести экземпляров (1200) и пустить их в свет по одному рублю серебром за экземпляр (1 р. с.); а также заплатить ему, Кони, за каждый переводимый печатный лист по десяти (10 р. с.) рублей серебром, а листов всех одиннадцать числом … »
«Руку приложил: переводчик Анатолий Кони, Коллежский советник, доктор философии Фёдор Кони …»
Родители, посчитав, что домашнее образование Анатолия закончено, в 1855 году отдали его в Училище Святой Анны (Анненшуле) - популярную в те годы немецкую школу при церкви св. Анны. Учился он хорошо, сказывалась домашняя подготовка. Из письма Толи отцу: «экзамен … из немецкой грамматики; причем случилось великое посрамление, из 36 чел нашего класса, только двое выдержали экзамен и то русские, 1 - сын твой возлюбленный …» .
В 1858 году Анатолий перешёл в IV класс Второй Санкт-петербургской гимназии. К этому времени он в совершенстве владел французским и немецким языками и занимался переводами литературных произведений. Но на первом году занятий в гимназии особыми успехами не отличался, правда, в последующем, способный и самолюбивый Анатолий выправил положение. По решению Совета гимназии Анатолию Кони были вручены 7 похвальных свидетельств «во внимание к благонравному поведению и весьма хорошим успехам в науках» - «Грамот первого достоинства».
В гимназиях тогда было семь классов; для получения аттестата, дававшего право поступления в университет, следовало пройти полный курс обучения. Но в 1857 году разрешили тем, кто не прошёл полный курс обучения, сдавать экзамен в качестве лиц, получивших домашнее образование.
Кони и четверо его товарищей (Кобылкин, Лукин, Сигель и Штюрмер) решили из VI класса гимназии сдать экзамен и поступить в университет. В мае 1861 года Анатолий блестяще сдал экзамены для поступления в Санкт-Петербургский университет по математическому отделению.
После закрытия в 1862 году из-за студенческих беспорядков на неопределённый срок Санкт-Петербургского университета Анатолий Фёдорович решил переехать в Москву, где перешёл на II курс юридического факультета Московского университета.
Выбор нового для себя направления сам Анатолий Фёдорович вспоминал впоследствии так:
В студенческие годы Анатолий не только добросовестно относился к учёбе и показал высокие результаты успеваемости: за все 4 курса обучения у Кони Анатолия из 69 оценок была только одна четвёрка - по истории римского права, остальные пятёрки, но и занимался репетиторством, давал уроки, став материально независимым от родителей.
В 1865 году юридический факультет Московского университета закончили 89 человек, на экзаменах удостоены степени кандидата 33 человека, из них «подали удовлетворительные кандидатские рассуждения 24 человека», в том числе Кони Анатолий Фёдорович.
К марту 1865 года Анатолий Кони закончил работу над диссертацией «О праве необходимой обороны», которую в начале мая ректор передал в Совет императорского Московского университета с одобрительной отметкой на полях «Весьма почтенный труд». По решению Совета университета диссертация была опубликована в «Московских Университетских Известиях» за 1866 год.
При сдаче экзаменов в мае 1865 года ректор университета С. И. Баршев, принимавший экзамен по уголовному праву, предлагал Анатолию Фёдоровичу остаться при университете преподавателем по кафедре уголовного права. Анатолий после раздумий отказался, он считал, что ему необходима более серьёзная подготовка, чтобы уже с осени приступить к чтению лекций, как настаивал ректор. Но С. И. Баршев, не желая терять способного специалиста, пообещал включить А. Ф. Кони в список рекомендуемых для посылки на учебу за границу, в Лейпциг, к Н. И. Пирогову; министерство рекомендацию приняло, и поездка была назначена на осень 1866 года.
Однако реакция на покушение на императора Александра II 4 апреля 1866 года перечеркнула эти планы: был уволен министр народного просвещения А. В. Головнин, из Лейпцига отозвали Н. И. Пирогова, и посылка за границу молодых людей была приостановлена.
Начало юридической карьеры
30 сентября 1865 года Анатолий Фёдорович поступил на временную службу счётным чиновником в государственный контроль и в тот же день (согласно послужному списку) по рекомендации университета на запрос военного министра Д. А. Милютина перешёл на работу по юридической части в Военное министерство, в распоряжение дежурного генерала, будущего начальника главного штаба графа Ф. Л. Гейдена.
После судебной реформы Анатолий Фёдорович по собственному желанию (так как «меня тянуло в них неудержимо») перешёл 18 апреля 1866 года в Санкт-Петербургскую судебную палату на должность помощника секретаря по уголовному департаменту с зарплатой почти вдвое меньшей, чем в Главном штабе. 23 декабря 1866 года А. Ф. Кони с повышением перевели в Москву секретарём при прокуроре Московской судебной палаты Д. А. Ровинском.
В августе 1867 года Анатолия Фёдоровича назначили товарищем (помощником) прокурора Сумского окружного суда; пока шли сборы в дорогу, 7 ноября 1867 года последовало новое назначение - товарищем прокурора Харьковского окружного суда. Именно здесь возникла репутация молодого товарища прокурора: «малэ?нький, белэ?нький и злэ?нький», «злэ?нький» к нарушениям закона.
Весной 1869 года Анатолий Фёдорович тяжело заболел и по настоянию врачей уехал за границу на лечение. В Карлсбаде А. Ф. Кони встречался с министром юстиции К. И. Паленом, с которым они уже встречались по службе, когда министр юстиции приезжал в Харьков. В Карлсбаде между Анатолием Фёдоровичем и Константином Ивановичем Паленом были частые разговоры, в ходе которых у К. И. Палена сложилось благоприятное впечатление о А. Ф. Кони, и он обещал ему перевод в Санкт-Петербург.
К. И. Пален своё обещание сдержал, и 18 января 1870 года Анатолия Фёдоровича Кони назначили товарищем прокурора Санкт-Петербургского окружного суда. Впоследствии 26 июня 1870 года А. Ф. Кони назначили Самарским губернским прокурором, а 16 июля 1870 года прокурором Казанского окружного суда; в этой должности он участвовал и наблюдал за проведением судебной реформы в казанском судебном округе.
В Санкт-Петербург Анатолий Фёдорович возвратился после назначения 20 мая 1871 года прокурором Санкт-Петербургского окружного суда.
В зените юридической карьеры
17 июля 1875 года Анатолия Фёдоровича назначили вице-директором департамента министерства юстиции - «Палену был нужен человек, прекрасно знающий русское и зарубежное законодательство и хорошо зарекомендовавший себя на практической работе». Во время продолжительного отпуска или болезни, а также после смерти директора департамента В. С. Адамова К. И. Пален назначал А. Ф. Кони исполняющим должность директора департамента. Большинство склонялось к тому, что Анатолий Фёдорович займёт должность директора департамента, однако Пален дал понять Кони, «что он, несмотря на несомненное на то право, назначен директором не будет…».
24 декабря 1877 года Кони назначили председателем Санкт-Петербургского окружного суда, а 24 января 1878 года, после завершения дел по министерству, Анатолий Фёдорович вступил в новую должность.
Параллельно с основной работой Анатолий Фёдорович в период с 1876 по 1883 годы состоял преподавателем теории и практики уголовного судопроизводства Императорского училища правоведения и членом Высочайше учреждённой комиссии под председательством графа Э. Т. Баранова для исследования железнодорожного дела в России, в которой участвовал в составлении общего устава Российских железных дорог. В 1875 году А. Ф. Кони был назначен членом совета управления учреждений великой княжны Елены Павловны, а в 1876 году стал одним из учредителей Санкт-Петербургского юридического общества при университете, в котором неоднократно исполнял обязанности члена редакционного комитета уголовного отдела и совета.
В 1877 году Анатолий Фёдорович был избран в столичные почётные мировые судьи, а в 1878 году в почётные судьи Санкт-Петербургского и Петергофского уездов.
24 января 1878 года В. И. Засулич пыталась убить выстрелами из пистолета петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Это преступление получило широкую огласку и общественный резонанс. Следствие по делу Засулич велось в быстром темпе, с исключением всякого политического мотива, и к концу февраля было окончено. Вскоре А. Ф. Кони получил распоряжение министра юстиции К. И. Палена назначить дело к рассмотрению на 31 марта. Граф Пален и Александр II требовали от Кони гарантий, что Засулич будет признана присяжными виновной, Анатолий Фёдорович таких гарантий не дал. Тогда министр юстиции предложил Кони сделать в ходе процесса какое-либо нарушение законодательства, чтобы была возможность отменить решение в кассационном порядке.
Анатолий Фёдорович ответил:
Вердикт присяжных заседателей Вере Ивановне Засулич был: «Нет, не виновна». Анатолию Фёдоровичу предложили признать свои ошибки и уйти добровольно в отставку. Кони отказался, заявив, что на нём должен решиться вопрос о несменяемости судей.
«Если судьи России узнают, - сказал он, - …что председателя первого суда в России, человека, имеющего судебное имя, занимающего кафедру, которого ждёт несомненный и быстрый успех в адвокатуре и для которого служба - далеко не исключительное и неизбежное средство существования, - достаточно было попугать несправедливым неудовольствием высших сфер, чтобы он тотчас, добровольно, с готовностью и угодливой поспешностью отказался от лучшего своего права, приобретённого годами труда и забот, - отказался от несменяемости, то что же можно сделать с нами».
Анатолий Фёдорович оказался в опале - ему постоянно напоминали, «что он нежелательный председатель, персона non grata. Сотрудников суда вычёркивали из списков представляемых к наградам и следующим чинам, лишали премий, молчаливо подсказывая, что этим они обязаны своему упрямому председателю. Самого Анатолия Фёдоровича отстраняли от участия в ответственных комиссиях, словно в насмешку назначив заниматься делами старых архивов».
В 1881 году во время отдыха за границей Анатолий Фёдорович получил телеграмму от
Кони Анатолий Федорович - русский юрист, судья, государственный и общественный деятель, литератор, выдающийся судебный оратор, действительный тайный советник, член Государственного совета Российской империи. Почётный академик Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук по разряду изящной словесности (1900), доктор уголовного права Харьковского университета (1890), профессор Петроградского университета (1918-1922). Автор многочисленных работ, воспоминаний «На жизненном пути». В 1878 году суд, под председательством А. Ф. Кони, вынес оправдательный приговор по скандальному делу Веры Засулич.
Годы жизни: 1844 - 1927.
21 октября 1881 года Кони назначили председателем гражданского департамента Санкт-Петербургской судебной палаты. 30 января 1885 года Кони назначили обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената (в то время высшая прокурорская должность). На должности обер-прокурора Кони руководил следствием по делу о крушении поезда императора Александра III в Борках 17 октября 1888 года. 20 октября он прибыл на место катастрофы спецпоездом, а 19 ноября докладывал в Гатчине Александру III о результатах следствия. Помимо этого, Кони участвовал во многих судебных делах.
В 1890 году Харьковский университет по совокупности работ возвел Кони в степень доктора уголовного права.
В 1900 году Анатолий Фёдорович полностью оставил судебную деятельность и указом императора Николая II был переведён в общее собрание Первого департамента Сената в качестве присутствующего сенатора. 1 января 1907 года А. Ф. Кони был назначен Членом Государственного совета Российской империи с оставлением в звании сенатора.
25 декабря 1917 года (год революции) Кони был уволен с должности члена Государственного Совета. Декретом о суде была ликвидирована существовавшая судебная система, а вместе с ним и сенат. В конце 1918 года А. Ф. Кони пригласили читать лекции в Петроградский университет и в открытый Институт живого слова
Весной 1927 года Анатолий Фёдорович Кони читал лекцию в холодном нетопленом зале Дома учёных и заболел воспалением лёгких, после чего умер. Похоронен Кони на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. В 1930-х годах его прах перенесли на Литераторские мостки Волковского кладбища.
Список произведений Кони - Судебные речи. 1868 - 1888. - СПб.: 1897. Кони А. Ф. Очерки и воспоминания. - СПб.: 1906. Кони А. Ф. Отцы и дети судебной реформы. 1864 – 1914.. - М.: Издательство Сытина, 1914. Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.I. Т.II.. - СПб.: 1912. Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.III.. - Ревель – Берлин: «Библиофил», 1922. Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.IV.. - Ревель – Берлин: «Библиофил», 1923. Литературные монографические труды Анатолий Фёдорович опубликовывал в: «Юридической Летописи» (1890), «Журнале Министерства Юстиции» (1866 и 1895), «Московских Юридических Известиях» (1867), «Журнале Уголовного и Гражданского Права» (1880), «Вестнике Европы» (1887, 1891 и 1893), «Историческом Вестнике» (1887), газете «Порядок» (1881), «Книжках Недели» (1881, 1885 и 1892), «Новом Времени» (1884, 1890, 1894), «Голосе» (1881). «Русской старине» (1910), в частности статья: Житейские встречи. (Из воспоминаний судебного деятеля) // Русская старина, 1910. – Т. 141. - № 1. – С. 3-21. Кроме вышеперечисленных изданий и судебных речей, А. Ф. Кони представил ряд рефератов, а именно в Санкт-Петербургском юридическом обществе: «О суде присяжных и об условиях его деятельности» (1880); «О закрытии дверей судебных заседаний» (1882); «Об условиях невменения по проекту нового уложения» (1884); «О задачах русского судебно-медицинского законодательства» (1890); «О литературно-художественной экспертизе, как уголовном доказательстве» (1893); в Санкт-Петербургском сифилидологическом и дерматологическом обществе: доклад «О врачебной тайне» (1893); на пятом Пироговском медицинском съезде: речь «О положении эксперта судебного врача на суде» (1893); в русском литературном обществе: доклады «О московском филантропе Гаазе» (1891); «О литературной экспертизе» (1892); «О князе В. Ф. Одоевском» (1893).
Он, например, требовал, чтобы слово обязательно значило только любезно, услужливо.
Но это значение слова уже умерло. Теперь и в живой речи и в литературе слово обязательно стало означать непременно. Это-то и возмущало академика Кони.
Представьте себе, - говорил он, хватаясь за сердце, - иду я сегодня по Спасской и слышу: “Он обязательно набьет тебе морду!” Как вам это нравится? Человек сообщает другому, что кто-то любезно поколотит его!
Но ведь слово обязательно уже не значит любезно, - пробовал я возразить, но Анатолий Федорович стоял на своем."
Кони, Анатолий Фёдорович - Анатолий Фёдорович Кони. Кони, Анатолий Федорович КОНИ Анатолий Федорович (1844 1927), российский юрист и общественный деятель, член государственного совета. Выдающийся судебный оратор. Сторонник демократических принципов судопроизводства. В 1878 … Иллюстрированный энциклопедический словарь
Кони Анатолий Фёдорович - (18441927), юрист, общественный деятель, литератор, мемуарист, почётный Академик Петербургской АН (с 1900), член Государственного совета (с 1907). Родился в Петербурге Окончил юридический факультет Московского университета (1865).… … Энциклопедический справочник «Санкт-Петербург»
- (1844 1927), юрист, общественный деятель, литератор, мемуарист, почётный Академик Петербургской АН (с 1900), член Государственного совета (с 1907). Род. в Петербурге Окончил юридический факультет Московского университета (1865). В 1871 75… … Санкт-Петербург (энциклопедия)
- (1844 1927), юрист и общественный деятель, член Государственного совета, почетный академик Петербургской АН (1900). Сын Ф. А. Кони. Выдающийся судебный оратор. В 1878 суд под председательством Кони вынес оправдательный приговор по делу… … Энциклопедический словарь
КОНИ Анатолий Фёдорович - (18441927), русский юрист, общественный деятель; мемуарист; почетный академик Петербургской АН (1900). Сын Ф. А. Кони. Сб. «Судебные речи » (1888; 4 изд., 1905), «За последние годы. Судебные речи » (1896). Сб. воспоминаний «На… … Литературный энциклопедический словарь
Анатолий Федорович Кони Портрет А.Ф. Кони. Художник И. Репин (1898) Дата рождения: 28 января 1844 Место рождения … Википедия
(1844-1927) русский судебный деятель
Среди русских прогрессивных юристов и видных деятелей культуры второй половины XIX - начала XX века Анатолий Кони занимает особое место. Он известен как выдающийся судебный оратор, сенатор и член Государственного совета, а в кругах ученых - также как почетный академик и общественный деятель. Кони написал несколько очень интересных книг о своей судебной практике, которые издавались массовыми тиражами начиная с 80-х годов прошлого века и переиздаются в наше время.
Анатолий Федорович Кони прожил долгую жизнь. Он пережил три революции, был современником четырех войн, знал Льва Толстого , Ивана Тургенева , Федора Достоевского , был другом Ильи Репина , Константина Станиславского , Вл. Немировича-Данченко. Он был знаком и с крупными государственными чиновниками. Сам же исповедовал принцип независимости и не принадлежал ни к какой партии или политической группировке. Кони заслужил репутацию прямого, бескомпромиссного, честного человека. Таким его знали на работе, в среде деятелей культуры, в обществе и в домашней обстановке.
Будущий знаменитый юрист родился в Петербурге в семье литературно-театрального деятеля и преподавателя истории Второго кадетского корпуса Федора Алексеевича Кони и актрисы Ирины Семеновны Юрьевой. Его отец имел медицинское образование, но медициной никогда не занимался, хотя следил за развитием медицинской науки. Он посвятил себя журналистике - издавал и редактировал «Литературную газету», журнал «Репертуар и Пантеон», написал фундаментальную книгу «Русский театр, его судьба и его историки».
Крестным отцом Анатолия Кони был известный писатель, первый русский исторический романист И.И. Лажечников, автор романов «Последний Новик», «Ледяной дом», «Басурман» и других. Между маленьким Анатолием и Лажечниковым сложились хорошие отношения. Впоследствии Кони с теплотой вспоминал старого романиста, который был как бы связующим звеном между Пушкиным и его современниками. От матери и отца, Анатолий Кони унаследовал литературный талант и любовь к театру.
Начальное образование он получил в доме родителей, которые воспитывали своих сыновей в строгости, прививая им уважение к самостоятельности, почтение к старшим. Отец увлекался учением немецкого философа И. Канта и воспитывал сыновей согласно кантовскому правилу: человек должен пройти четыре ступени воспитания - обрести дисциплину, получить навыки труда, научиться вести себя, стать морально устойчивым. Все это Анатолий усвоил с раннего детства. Главной же целью воспитания было научить детей думать. Отец часто беседовал с Анатолием о прочитанных книгах, прививая ему самостоятельность и независимость мышления.
С 1855 по 1858 год Анатолий учился в немецкой школе при церкви св. Анны. Потом он перешел в четвертый класс Второй Петербургской гимназии и еще гимназистом стал посещать лекции знаменитых профессоров Петербургского университета. Раздумывая о своей будущей профессии, Кони решил стать математиком.
В мае 1861 года Анатолий и еще несколько его соучеников решили уйти из шестого класса гимназии и раньше времени поступить в университет. Они выдержали строгие экзамены в особой испытательной комиссии, и по их результатам, Анатолий Кони был зачислен студентом математического факультета.
Однако осенью 1861 года начались студенческие волнения, и университет был закрыт на неопределенное время. Не желая терять годы, Кони поехал в Москву и в августе 1862 года записался в число студентов второго курса юридического факультета Московского университета.
Здесь он целиком ушел в науку. Будущий юрист стремился получить как можно больше знаний. В то же время, он посещает театры, много читает художественную литературу, дружит с писателями, артистами, старыми знакомыми его родителей.
В Москве Анатолий Федорович Кони наконец-то обрел полную независимость. Он даже запрещает отцу присылать ему деньги на расходы и старается подработать сам частными уроками по истории, словесности, арифметике, географии.
В дополнение к полученным в университете знаниям, Анатолий Кони усиленно изучает труды иностранных ученых, знакомится с русскими историческими источниками. «Это изучение, - пишет он, - навело меня на мысль написать кандидатскую диссертацию «О праве необходимой обороны»». К марту 1865 года работа была закончена. Тогдашний ректор Московского университета профессор уголовного права С.И. Баршев прочитал диссертацию и поставил на ней резолюцию: «Весьма почтенный труд», а Совет университета принял решение напечатать ее в «Приложении к Московским университетским известиям», которые предполагались к выходу в свет к концу 1865 года.
С тех пор Кони более пятидесяти лет служил юстиции, постепенно поднимаясь по ступенькам иерархической лестницы судебно-прокурорского ведомства России. Он был помощником секретаря Петербургской судебной палаты, секретарем прокурора Московской судебной палаты, потом стал товарищем прокурора судебного округа в Харькове, Петербурге, самарским губернским прокурором, дослужился до должности обер-прокурора уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. По чисто судебной линии Кони занимал должности председателя Петербургского окружного суда, председателя гражданского департамента Петербургской судебной палаты и более двадцати пяти лет был сенатором, находясь на вершине судебного Олимпа дореволюционной России. Свыше десяти лет он был членом Государственного совета. Но где бы он ни работал, закон был для него святым делом, он всегда выступал за строгое соблюдение законов и справедливое правосудие.
В 1868 году в возрасте двадцати четырех лет, Анатолий Федорович Кони серьезно заболел: у него обнаружился резкий упадок сил, малокровие, участились горловые кровотечения после продолжительного напряжения голоса. По совету врачей молодой юрист уезжает лечиться за границу. Пребывание там он использует не только для лечения: он изучает практику работы судов в Германии, Франции, Бельгии, целые дни проводит в залах заседаний судов, встречается с прокурорами, адвокатами, изучает литературу, анализирует тенденции развития судебной практики по уголовным делам.
Тщательное изучение всех тонкостей работы зарубежного суда, конечно, расширяло и углубляло специальные знания молодого русского юриста, давало ему возможность сравнивать то, как функционируют разные судебные системы. В то же время он уже подумывает над тем, чтобы перейти с прокурорской работы на адвокатскую.
Во время пребывания на курорте в Карлсбаде Анатолий Кони познакомился с министром юстиции Российской империи графом К.И. Паленом, и тот пригласил его к себе на аудиенцию сразу по возвращении домой. Кони произвел на Палена хорошее впечатление, и министр активно продвигал его по служебной лестнице вплоть до должности председателя Петербургского судебного округа. По рекомендации Палена, Анатолий Кони поручили быть председателем суда по делу Веры Засулич. Оправдательный приговор по этому делу прославил имя Кони по всей России и за рубежом.
Это был прекрасный оратор, лектор и еще лучший собеседник. Многие свои произведения еще до публикации он читал в кругу близких друзей и почитателей его таланта. Появление Анатолия Кони на вечерах у приятелей или сослуживцев, всегда было событием. Его выступления собирали большое количество публики, и в те дни, когда Кони предстояло выступать в качестве обвинителя на судебных заседаниях, залы были забиты до отказа. Содержание его речей было настолько логичным и доказательным, что суд чаще всего вставал на его сторону. Обвинительные речи Анатолия Кони публиковались в столичной и периферийной прессе, и о них говорили: «Этим речам нельзя подражать, но по ним нужно учиться». Сила ораторского искусства Кони проявлялась в том, что он умел показать не только следствие, но и причину того, что случилось. Речи его не были насыщены риторическими украшениями, но убеждали силой фактов и глубиной психологического анализа. Для Анатолия Кони было важно определить внутреннюю сущность обвиняемого и убедить присяжных в своей правоте. Не менее важным он считал и определение нравственной, а не только чисто юридической, ответственности каждого обвиняемого.
В 1900 году Анатолия Федоровича Кони постигает несчастье: в сентябре при крушении поезда на Сестрорецкой дороге он получил травму, болел в течение трех месяцев и в результате остался на всю жизнь хромым. С тех пор он стал ходить с палочкой и в шутку говорил: «У меня одна нога стала короче другой, следовательно, теперь я буду со всеми на короткой ноге».
Летом 1906 года новый премьер-министр России Петр Аркадьевич Столыпин предложил Анатолию Кони войти в состав правительства и занять пост министра юстиции, но тот отклонил лестное предложение. Его долго уговаривали, Столыпин был готов принять любые его условия, но Кони, ссылаясь на здоровье, категорически отказался от поста министра.
В годы Первой мировой войны он возглавлял ряд комитетов Государственного совета и прилагал немало усилий для оказания помощи лицам, ставшим инвалидами. Он принимал активное участие в работе различных комиссий: о денежных средствах, об организации помощи беженцам и т.д. Он же руководил заседаниями попечительного комитета судебного ведомства, созданного для защиты жертв войны.
Но чем бы Анатолий Кони ни занимался, он никогда не отрывался m науки, всегда сочетал практическую работу с теорией, общался с любимыми профессорами, следил за литературой. Его научные статьи и рефераты публиковались в журналах «Русская старина», «Вестник Европы», «Правительственный вестник». В 1888 году вышли в свет «Судебные речи» Кони. Они выдержали пять изданий и принесли автору славу видного ученого-криминалиста и литератора.
Кроме научных, Анатолий Кони пишет и литературные произведения. Его перу принадлежат такие интересные книги, как «Иван Александрович Гончаров», «Достоевский как криминалист», «Нравственный облик Пушкина» и другие. Кони написал множество очерков о виднейших деятелях русской культуры: А. Писемском, А. Апухтине, В. Стасове, Александре Островском , Михаиле Лермонтове , И. Тургеневе и т.д. Не случайно в январе 1900 года он был избран в почетные академики Академии наук по разряду изящной словесности. Он гордился тем, что получил это звание одновременно с Л.Толстым, с которым долгие годы дружил. Известно, что именно Кони дал Толстому сюжет для романа «Воскресение».
После революции 1917 года Кони, как и другие чиновники старого режима, был лишен всех чинов, званий и стал обычным гражданином. Он мог бы уехать за границу, но решительно отказался от этого и стал искать применения своим знаниям, своему опыту в условиях нового строя. В ноябре 1917 года Анатолий Кони встретился с Анатолием Луначарским , чтобы выяснить свое отношение к новой власти, после чего с увлечением стал заниматься любимым делом - учить студентов. Он был профессором Петроградского университета и многих других вузов, занимался со студентами ораторским искусством, судебными и политическими вопросами. Его повсюду приглашали выступать и, несмотря на то что голос у него тогда уже был по-стариковски слабый, как будто простуженный, его слушали с таким жадным вниманием, что даже его шепот доходил до самых далеких рядов.
О большом уважении людей к Кони свидетельствует и такой факт: в 1921 году, в день его рождения, к нему на квартиру пришла делегация и от имени слушателей поднесла ему белый хлеб - драгоценность в те годы почти невероятная. В ответ на это Кони заявил, что считает этот маленький хлебец одной из лучших наград, какие он когда-либо получал в своей жизни.
В январе 1924 года на торжественном собрании в Академии наук отмечалось 80-летие знаменитого юриста. А в 1926 году правительство по представлению Академии наук назначило ему персональную пенсию.
Через год Анатолий Федорович Кони скончался. Когда-то он написал: «Я прожил жизнь так, что мне не за что краснеть. Я любил свой народ, свою страну, служил им, как мог и умел». К этим словам трудно что-либо добавить.
Русский юрист, общественный деятель и литератор, действительный тайный советник, член Государственного совета, почётный академик Петербургской АН (1900). Сын писателя и театрального деятеля Ф. А. Кони и писательницы и актрисы И. С. Юрьевой. Выдающийся судебный оратор. В 1878 суд под председательством Кони вынес оправдательный приговор по делу Веры Засулич. Профессор Петербургского университета (1918-1922).
Родился 28 января 1844 года в Санкт-Петербурге. Учился в немецком училище святой Анны и во Второй санкт-петербургской гимназии. Из VI класса гимназии прямо держал в мае 1861 г. экзамен для поступления в Санкт-Петербургский университет по математическому отделению, а по закрытии в 1862 г. Санкт-Петербургского университета перешёл на II курс юридического факультета Московского университета, где и кончил курс в 1865 г.
Карьера
Ввиду высокой оценки представленной им диссертации: «О праве необходимой обороны» («Московские Университетские Известия», 1866 год), А. Ф. Кони был отправлен за границу для приготовления к кафедре уголовного права, но, вследствие временной приостановки этих командировок, вынужден был поступить на службу, сначала во временной ревизионной комиссии при государственном контроле, потом в военном министерстве, где состоял в распоряжении начальника главного штаба, графа Гейдена, для юридических работ.
С введением судебной реформы Кони перешёл в Санкт-Петербургскую судебную палату на должность помощника секретаря, а в 1867 г. - в Москву, секретарём прокурора московской судебной палаты Ровинского; в том же году был назначен товарищем прокурора сначала сумского, затем харьковского окружного суда. После кратковременного пребывания в 1870 г. товарищем прокурора спб. окружного суда и самарским губернским прокурором, участвовал в введении судебной реформы в казанском округе, в качестве прокурора казанского окружного суда; в 1871 г. переведён на ту же должность в спб. окружный суд; через четыре года назначен вице-директором дпт. министерства юстиции, в 1877 г. - председателем спб. окружного суда, в 1881 г. председателем гражданского дпт. судебной палаты, в 1885 г. - обер-прокурором кассационного дпт. сената, в 1891 г. - сенатором уголовного кассационного дпт. сената, а в октябре следующего года на него вновь возложены обязанности обер-прокурора того же дпт. сената, с оставлением в звании сенатора.
Таким образом, Кони пережил на важных судебных постах первое тридцатилетие судебных преобразований и был свидетелем тех изменений, которые выпали за это время на долю судебного дела, в отношениях к нему как правительственной власти, так и общества. Будущий историк внутренней жизни России за указанный период времени найдет в судебной и общественной деятельности К. ценные указания для определения характера и свойства тех приливов и отливов, которые испытала Россия, начиная с средины 60-х годов. В 1875 г. Кони был назначен членом совета управления учреждений великой княжны Елены Павловны; в 1876 г. он был одним из учредителей спб. юридического общества при университете, в котором неоднократно исполнял обязанности члена редакционного комитета угол. отд. и совета; с 1876 по 1883 г. состоял членом Высочайше учрежденной комиссии, под председательством графа Баранова, для исследования железнодорожного дела в России, причём участвовал в составлении общего устава Российских железных дорог; с того же 1876 по 1883 г. состоял преподавателем теории и практики уголовного судопроизводства в императорском училище правоведения; в1877 г. избран был в столичные почетные мировые судьи, а в 1878 г. в почетные судьи СПб. и Петергофского уездов; в 1883 г. был избран в члены общества психиатров при военно-медицинской акд.; в 1888 г. командирован в Харьков для исследования причин крушения императорского поезда 17 октября того же года и для руководства следствием по этому делу, а в 1894 г. в Одессу, для направления дела о гибели парохода «Владимир»; в 1890 г. харьковским университетом возведён в звание доктора уголовного права (лат. honoris causa); в 1892 г. избран московским университетом в почетные его члены; в 1894 г. назначен членом комиссии для пересмотра законоположений по судебной части.
Таковы главные фазы, через которые проходила деятельность Кони, обогащая его теми разнообразными сведениями и богатым опытом, которые, при широком научном и литературном его образовании и выдающихся способностях, дали ему особое в судебном ведомстве положение, вооружив могущественными средствами действия в качестве прокурора и судьи. Судебной реформе К. отдал все свои силы и с неизменной привязанностью служил судебным уставам, как в период романтического увлечения ими, так и в период следовавшего затем скептического к ним отношения. Такое неустанное служение делу правосудия представлялось нелегким. Наученный личным опытом, в одной из своих статей К. говорит: «Трудна судебная служба: быть может, ни одна служба не дает так мало не отравленных чем-нибудь радостей и не сопровождается такими скорбями и испытаниями, лежащими при том не вне её, а в ней самой». Проникнувшись духом судебных уставов, он создал в лице своём живой тип судьи и прокурора, доказав своим примером, что можно служить государственной охране правовых интересов, не забывая личности подсудимого и не превращая его в простой объект исследования. В качестве судьи он сводил - выражаясь его словами - «доступное человеку в условиях места и времени великое начало справедливости в земные, людские отношения», а в качестве прокурора был «обвиняющим судьей, умевшим отличать преступление от несчастия, навет от правдивого свидетельского показания».
Выдающийся оратор
Русскому обществу Кони известен в особенности как судебный оратор. Переполненные залы судебных заседаний по делам, рассматривавшимся с его участием, стечение многочисленной публики, привлекавшейся его литературными и научными речами, и быстро разошедшийся в двух изданиях сборник его судебных речей - служат тому подтверждением (отзывы: «Вестник Европы», 1888 г., IV; «Неделя», 1888 г., № 12; «Русские Ведом.» 10 марта; «Новое Время» 12 июля; «Юрид. Лет.», 1890 г., № 1; проф. Владимиров, «Сочинения»). Причина этого успеха Кони кроется в его личных свойствах. Ещё в отдаленной древности выяснена зависимость успеха оратора от его личных качеств: Платон находил, что только истинный философ может быть оратором; Цицерон держался того же взгляда и указывал при этом на необходимость изучения ораторами поэтов; Квинтилиан высказывал мнение, что оратор должен быть хороший человек (bonus vir). К. соответствовал этому воззрению на оратора: он воспитывался под влиянием литературной и артистической среды, к которой принадлежали его родители; в московском унив. он слушал лекции Крылова, Чичерина, Бабста, Дмитриева, Беляева, Соловьева. Слушание этих лекций заложило в нём прочные основы философского и юридического образования, а личные сношения со многими представителями науки, изящной литературы и практической деятельности поддерживали в нём живой интерес к разнообразным явлениям умственной, общественной и государственной жизни; обширная, не ограничивающаяся специальной областью знания, эрудиция при счастливой памяти, давала ему, как об этом свидетельствуют его речи, обильный материал, которым он умел всегда пользоваться, как художник слова.
Судебные речи А. Ф. Кони всегда отличались высоким психологическим интересом, развивавшимся на почве всестороннего изучения индивидуальных обстоятельств каждого данного случая. С особенной старательностью останавливался он на выяснении характера обвиняемого, и, только дав ясное представление о том, «кто этот человек», переходил к дальнейшему изысканию внутренней стороны совершенного преступления. Характер человека служил для него предметом наблюдений не со стороны внешних только образовавшихся в нём наслоений, но также со стороны тех особых психологических элементов, из которых слагается «я» человека. Установив последние, он выяснял, затем, какое влияние могли оказать они на зарождение осуществившейся в преступлении воли, причём тщательно отмечал меру участия благоприятных или неблагоприятных условий жизни данного лица. В житейской обстановке деятеля находил он «лучший материал для верного суждения о деле», так как «краски, которые накладывает сама жизнь, всегда верны и не стираются никогда». Судебные речи Кони вполне подтверждают верность замечания Тэна, сделанного им при оценке труда Тита Ливия, что несколькими живыми штрихами очерченный портрет в состоянии более содействовать уразумению личности, нежели целые написанные о ней диссертации. Под анатомическим ножом Кони раскрывали тайну своей организации самые разнообразные типы людей, а также разновидности одного и того же типа. Таковы, напр., типы Солодовникова, Седкова, княгини Щербатовой, а также люди с дефектами воли, как Чихачев, умевший «всего желать» и ничего не умевший «хотеть», или Никитин, «который все оценивает умом, а сердце и совесть стоят позади в большом отдалении».
Выдвигая основные элементы личности на первый план и находя в них источник к уразумению исследуемого преступления, Кони из-за них не забывал не только элементов относительно второстепенных, но даже фактов, по-видимому, мало относящихся к делу; он полагал, что «по каждому уголовному делу возникают около настоящих, первичных его обстоятельств побочные обстоятельства, которыми иногда заслоняются простые и ясные его очертания», и которые он, как носитель обвинительной власти, считал себя обязанными отстранять, в качестве лишней коры, наслоившейся на деле. Очищенные от случайных и посторонних придатков, психологические элементы находили в лице К. тонкого ценителя, пониманию которого доступны все мельчайшие оттенки мысли и чувства.
Сила его ораторского искусства выражалась не в изображении только статики, но и динамики психических сил человека; он показывал не только то, что есть, но и то, как образовалось существующее. В этом заключается одна из самых сильных и достойных внимания сторон его таланта. Психологические этюды, например, трагической истории отношений супругов Емельяновых с Аграфеной Суриковой, заключившихся смертью Лукерьи Емельяновой, или история отношений лиц, обвинявшихся в подделке акций Тамбовско-Козловской железной дороги, представляют высокий интерес. Только выяснив сущность человека и показав, как образовалась она и как реагировала на сложившуюся житейскую обстановку, раскрывал он «мотивы преступления» и искал в них оснований, как для заключения о действительности преступления, так и для определения свойств его.
Мотивы преступления, как признак, свидетельствующий о внутреннем душевном состоянии лица, получали в глазах его особое значение, тем более, что он заботился всегда не только об установке юридической ответственности привлеченных на скамью подсудимых лиц, но и о согласном со справедливостью распределении нравственной между ними ответственности. Соответственно содержанию, и форма речей К. отмечена чертами, свидетельствующими о выдающемся его ораторском таланте: его речи всегда просты и чужды риторических украшений. Его слово оправдывает верность изречения Паскаля, что истинное красноречие смеется над красноречием как искусством, развивающимся по правилам риторики. В его речах нет фраз, которым Гораций дал характерное название «губных фраз». Он не следует приемам древних ораторов, стремившихся влиять на судью посредством лести, запугивания и вообще возбуждения страстей - и тем не менее он в редкой степени обладает способностью, отличавшей лучших представителей античного красноречия: он умеет в своём слове увеличивать объём вещей, не извращая отношения, в котором они находились к действительности. «Восстановление извращенной уголовной перспективы» составляет предмет его постоянных забот.
Отношение его к подсудимым и вообще к участвующим в процессе лицам было истинно гуманное. Злоба и ожесточение, легко овладевающие сердцем человека, долго оперирующего над патологическими явлениями душевной жизни, ему чужды. Умеренность его была, однако, далека от слабости и не исключала применения едкой иронии и суровой оценки, которые едва ли в состоянии бывали забыть лица, их вызвавшие. Выражавшееся в его словах и приемах чувство меры находит свое объяснение в том, что в нём, по справедливому замечанию К. К. Арсеньева, дар психологического анализа соединен с темпераментом художника. В общем можно сказать, что К. не столько увлекал, сколько овладевал теми лицами, к которым обращалась его речь, изобиловавшая образами, сравнениями, обобщениями и меткими замечаниями, придававшими ей жизнь и красоту.
