«…Результаты нынешних выборов в Госдуму были сфальсифицированы на уровне думских выборов 2011 года. На этих выборах, по моим оценкам, масштаб фальсификаций в пользу "Единой России" составляет примерно 12 миллионов голосов. Это меньше, чем на выборах 2011 года. Но тогда была более высокая явка…» (С. Шпилькин, радио «Свобода»).
БОРОДАТЫЕ ВЫБОРЫ С ХВОСТОМ
У "Единой России" – 40% при явке в 37%, согласно статистическому анализу и экспертной оценке Сергея Шпилькина
Сергей Шпилькин, независимый электоральный аналитик, с 2007 года математическими методами исследует официальные результаты голосования в России и обнаруживает странные отклонения, которые лучше всего объясняются подтасовками и вбросами.
Шпилькин – выпускник физфака МГУ, лауреат премии "ПолитПросвет" 2012 года – так описывает, почему начал заниматься статистическим анализом результатов выборов: "На выборах 2007 года, услышав несколько чисел, мысленно построил по ним кривую, получил прямую, а дальше сработал эффект полковой лошади, которая при звуке трубы рвется в бой. Набрал точек, построил графики, начал на них смотреть". Шпилькин гордится открытым им понятием "бороды Чурова", о котором мы будем говорить позже. В интервью Радио Свобода он рассказал об используемом им методе статистического анализа и о том, к каким выводам это приводит на нынешних выборах:
– Результаты нынешних выборов в Госдуму были сфальсифицированы на уровне думских и президентских выборов 2011, 2008 и 2007 годов, наиболее фальсифицированных за постсоветскую историю, насколько ее можно проследить, анализируя подобные данные, то есть примерно с 1996 года. На этих выборах, по моим оценкам, масштаб фальсификаций в пользу "Единой России" составляет примерно 12 миллионов голосов. Это меньше, чем на выборах 2011 года. Но на выборах 2011 года была более высокая явка. Поэтому с точки зрения влияния на конечный результат это примерно сравнимо. По моим оценкам, без фальсификаций "Единая Россия" получила бы примерно 40% по федеральному списку вместо 54,2%, которые сейчас заявлены на сайте ЦИК по результатам подсчета 108,9 млн зарегистрированных избирателей.
– Как с помощью статистики можно выявить масштабы фальсификаций? Правильно я понимаю, что главным инструментом является соотнесение явки на отдельных участках с голосами, поданными на этих участках за различные партии?
– Именно так. И базовый факт состоит в том, что, на самом деле, явка – вещь очень стабильная и мало зависящая от региона. У нас очень однородная страна. На этих выборах это хорошо заметно, потому что из-за низкой явки этот главный пик голосования выделился вокруг типичной явки в 36% и стоит отдельной вершиной, слева от фальсификата (см. график ниже ). Самый дешевый способ фальсификации, технически дешевый в смысле затрат и интеллектуальных усилий со стороны фальсификаторов, – это просто добавление голосов в пользу нужной партии или нужного кандидата. А добавление голосов ведет к тому, что явка смещается от типичного значения в большую сторону. И у нее вырастает такой правый хвост. Размер этого хвоста довольно элементарным образом пересчитывается в количество добавленных голосов. Характерная особенность этих выборов в том, что, кажется, здесь почти не применялось перекидывание голосов от одной партии к другой. Может быть, это благотворное действие Эллы Памфиловой (новый председатель ЦИК, сменившая на этом посту Владимира Чурова. – РС ), может быть, еще что-то. Потому что перекидывание голосов труднее распознается. Но в этот раз ситуация выглядит так, будто это чистый вброс.
– Я правильно понимаю, что вы рисуете график, на котором внизу – явка, и на участках с одинаковой явкой вы смотрите, сколько было подано голосов за разные партии, и рисуете график? В принципе, распределение должно быть таким: есть пик наиболее популярной явки, и в обе стороны идет снижение. Но мы видим, что есть пик в районе 36%, потом идет снижение, а потом снова довольно резкий рост. И на участках, где очень высокая явка, как назло, все голосуют за "Единую Россию".
– Не то чтобы все, но подавляющее большинство. Чем выше явка, тем больше голосов подано за "Единую Россию". По "утиному принципу" – это выглядит как вброс, вычисляется как вброс.
– Что такое "утиный принцип"?
– Если нечто крякает как утка, ходит как утка и выглядит как утка, то это утка. Это классический принцип программирования .
– Давайте попробуем представить, что я функционер "Единой России" и пытаюсь найти контраргументы. Если я скажу: страна разнородная, есть места, где люди очень любят президента и правительство. Они мотивированы и ходят голосовать. И именно эти люди дают такой второй хвост.
– Тут возникает сразу два вопроса. Во-первых, субъектом голосования является все-таки не избирательный участок, а избиратель. А избирательный участок – это некоторое объединение избирателей, который их в каком-то смысле усредняет. Если бы у меня были избиратели двух типов – любящие "Единую Россию" и не любящие "Единую Россию", то они бы каким-то образом смешивались. А у меня между двумя типами голосования, наоборот, глубокий и довольно широкий провал. И выглядит это так, как будто субъектом является не избиратель, а участок. У нас участки делятся на два типа, а не избиратели. И такое несмешивание, такая сегрегация по двум типам голосования хорошо объясняется подтасовками. В 2011 году в Москве на том самом голосовании, которое вызвало протесты (на выборах в Госдуму. – РС ), подобные участки встречались в одном районе, буквально в двух частях одного жилого комплекса.
В районе Раменки две симметричные половины коммерческого жилого комплекса, построенного женой Юрия Лужкова, голосовали: одна за "Единую Россию" – 30%, а другая – 70%. А в 2012 году все эти различия куда-то пропали, и все голосовали одинаково с совершенно однородной явкой и с очень однородным результатом, с точностью до объяснимых социологических различий. Я думаю, что в этом году (хотя пока разбираться в этом еще не было времени) таких примеров найдется очень много. По крайней мере, в предварительных результатах, например, в Кемеровской области, которая отличается редкостным уровнем фальсификаций с определенного времени, встречались участки, на одном из которых в полдень явка была 11%, а в соседнем – 68%. Если бы это дело было региональной особенностью, то тогда не было бы такого перемешивания. Результаты были бы однородны внутри региона. А опыт показывает, что в регионах с хвостами соседствуют участки с высокими и низкими результатами. В этот раз я, например, вижу, что в Мордовии, которая всегда показывала фантастические цифры явки и голосования, есть несколько участков с совершенно типичными среднероссийскими результатами явки и голосования за "Единую Россию". Будет интересно посмотреть, что это такое. Еще одна важная вещь. На этих выборах мы очень много знаем об избирательных участках, в том числе, например, из каких домов они состоят, сколько квартир в каждом доме. Это может быть полезно для дальнейшего глубокого анализа.
– А что дает такое знание?
– Это, например, дает знание о том, что этот участок не деревня, а город или что эти два участка похожи по составу домов. Если эти два участка состоят из пятиэтажек, то можно предполагать, что в них примерно одинаковое население, и для объяснения радикально разных, в два раза отличающихся результатов нужны будут дополнительные обоснования.
– И ваше объяснение, что там, где такая внезапно высокая явка, – это вбросы.
– Вбросы и приписки.
– Вы не учитываете такие регионы, как Чечня? Известно, что в Чечне, например, очень высокая явка и результаты, как правило, очень высокие. Это некая однородность. Там все такие участки, я думаю. Там нет соседних домов, где один так, а другой сяк. Может быть, что этот хвост дают такие регионы?
– Голосование в Чечне – вещь трудно наблюдаемая. Но есть, например, Дагестан, где похожие результаты. И в Дагестане в 2012 году люди сидели и отсматривали видеозаписи с камер на избирательных участках, просто считали избирателей, появляющихся в кадре, подходящих к урнам. Из этих видеозаписей видно, что явка в Дагестане на самом деле не 90% и не 80%, как она заявляется официально в протоколах, а где-то 38%, то есть ниже среднероссийской. И никакой однородности результатов там тоже нет. Про Чечню в этом смысле сказать что-нибудь труднее, потому что это очень закрытая территория. Про Чечню вообще трудно сказать что-нибудь, но время от времени на разных выборах в разных кавказских республиках точечно встречаются вполне среднемосковские результаты голосования. То ли это отдельные председатели избирательных комиссий принципиальные, то ли это какие-то районы, подчеркивающие свою автономию от центрального правительства. Но это всегда сохраняется. И позволяет хотя бы гипотетически говорить, что голосование в таких местах не очень отличается от среднероссийского. А то, что мы видим в официальных протоколах, – это скорее иллюзия. И тогда эти регионы действительно образуют хвост высокой явки, высокого голосования, но если их рассматривать на общероссийском фоне, то они дают вклад в ту же оценку лишних голосов. Да, это некоторая гипотеза, но это лучшее, что мы можем сделать с имеющимися данными.
– Вы строите некую математическую модель, с помощью которой оцениваете реальную ситуацию. С этим можно пойти в суд?
– Почему?
– Потому что никакой суд не примет экспертной оценки – а это все-таки экспертная оценка, – и, скорее всего, не примет математические аргументы. Что касается математических аргументов, то был такой замечательный феномен под названием "борода Чурова", когда количество участков с уровнем явки, кратным 10 и 5, почему-то больше. "Борода Чурова" или "пила Чурова" существовала до 2011 года и, кажется, видна на этих выборах тоже. Этот феномен можно оценить достаточно строго математически. У нас с соавторами как раз в этом году вышла The Annals of Applied Statistics по поводу того, что математическая вероятность этого явления астрономически мала.
– Речь идет о том, что число участков, где явка представляет собой круглое число, больше, чем участков с явкой, близкой к ним, но не круглой?
– И вы это объясняете тем, что главам участков просто нравятся круглые числа.
– Да. При этом важно понимать, что явка вообще не является официальным параметром. Ее нет ни в одном протоколе. И чтобы сделать ее круглой, надо специально подогнать некие числа в протоколе или взять калькулятор и посчитать.
– Весь мир основан на математике. Все процессы вокруг нас рассчитаны на основе математики. Почему тогда с этой базой нельзя пойти в суд и сказать – смотрите, есть модель, которая очень хорошо описывает выборы. Есть нарушения в этой модели, которые однозначно указывают на то, что были вбросы, фальсификации, подтасовки. Почему это не принимает суд?
– Я не специалист в судебной практике и плохо знаю, как обращаются суды с математическими аргументами. В вашем вопросе ключевое слово – "модель". На всякую модель можно предложить контрмодель. Поэтому, я думаю, суд на этом и закончится. Он скажет: а вы докажите, что это единственная модель. Больше того, насколько я помню по вчерашним сообщениям, Элла Памфилова сказала , что для нее не являются доказательством вбросов видео, снятые наблюдателем. В некотором смысле она юридически права, потому что видеокамера наблюдателя не является сертифицированным прибором. Думаю, что на этом уровне практики никакие аргументы такого рода не пройдут. Мы прекрасно помним, как документированные официальной системой видеонаблюдения в 2012 году вбросы были массово проигнорированы судами. В Казани группа наблюдателей подавала сотни таких исков о расхождениях между подсчетом избирателей по видео и результатами в протоколах и получила сотни отказов. На мой взгляд, важность этой модели в другом. Она помогает, в том числе и властям, потому что они (с тех пор как в 2007 году такие оценки появились) начали на них реагировать, то есть некоторые вещи начали меняться. Например, стало меньше участков с круглыми результатами. Модель позволяет понять, что происходит на самом деле. Потому что система выборов многоуровневая, непрозрачная, и не все уровни друг с другом хорошо коммуницируют. Я совершенно не уверен, что Элла Памфилова хорошо себе представляет действия руководителей избирательных участков на местах, как они ведут протоколы, заполняют данные и сдают их в ТИК (территориальные избирательные комиссии. – РС) . Тем более она вряд ли себе представляет агрегированные результаты – сколько всего дописали голосов на этих 96 тысячах участков.
– Это благородная цель – дать Элле Памфиловой представление о том, что происходит на самом деле. С помощью вашей модели вы посчитали количество голосов, вброшенных на этих выборах за "Единую Россию", опираясь на официальные данные. Какова тогда реальная картина голосования?
– Явка вместо официальных 47,8% составляет где-то 36,5%, что очень хорошо соответствует тому самому главному пику на распределении. И голосов за "Единую Россию", соответственно, вместо 54,2% получается где-то 40% с учетом нашей точности.
– А остальные партии?
– Ничего принципиально не меняется. У всех партий количество голосов увеличивается, поскольку мы уменьшаем знаменатель, на который делим, то есть общее количество голосов, поданных избирателями. Но единственный принципиальный результат в этой истории, возможно, это то, что партия "Коммунисты России" с некоторой вероятностью проходила бы трехпроцентный барьер и могла бы рассчитывать на федеральное финансирование. Для остальных партий фактически ничего не меняется. Может быть, по окончательным результатам будет выглядеть чуть иначе. Когда мы сложим одномандатников с пропорциональной частью списка "Единой России", мы получим, возможно, 68% голосов у "Единой России", а возможно – 75. На мой взгляд, это все-таки довольно существенная разница.
– Кстати, одномандатники. Их касаются ваши модели?
– С одномандатниками сложнее, поскольку там считать приходится на уровне избирательного округа, а он относительно невелик по численности. Там статистические разбросы больше. Я еще не пробовал заниматься одномандатниками. Естественно, если вбросы происходят, то они, вероятно, происходят и в пользу одномандатников. У меня есть ощущение, что многие нарушения, о которых сообщалось вчера, были обусловлены активностью каких-то местных влиятельных одномандатников. Например, скандал с подвозом голосов в Алтайском крае. Там были отмечены активные "круизные голосования", подвозы. Надо сказать, что круизное голосование не всегда обеспечивает голосование за нужную партию. Например, в Москве круизные голосования были, а видимых следов фальсификаций в пользу "Единой России" нет. Возможно, эти подвезенные из Подмосковья, условно, строители подняли процент за ЛДПР.
– Давайте посмотрим на всю эту историю с точки зрения оппозиции. Для нее, я так понимаю, ничего хорошего вы сказать не можете. По большому счету, она с треском проиграла.
– Да, это правда. Возможно, какие-то изменения могли бы быть видны на локальном уровне где-нибудь в Москве или Питере как раз на уровне одномандатных округов. Но на уровне федерального списка положение оппозиции выглядит вполне безнадежным.
– А это отличается от опыта прошлых парламентских выборов?
– Отличается двумя вещами. Видимо, здесь не было отбора голосов у оппозиции, в то время как, кажется, в 2007 году у "Яблока", например, голоса отбирали. И "Яблоко" тогда проходило барьер. В этом году не отбирали, видимо, ни у кого, в том числе у коммунистов, что довольно экзотическая ситуация. Возможно, это благотворное влияние Памфиловой.
– Пять лет назад подтасовки на выборах в Думу привели к массовым протестам. Тогда это людей интересовало. Я помню, как ваши статистические наблюдения расходились, как люди ими оперировали. Люди начали разбираться в математической статистике, что уже хорошо. Сейчас ощущение, что это ушло. Интерес падает в том же процентном соотношении, насколько уменьшается база оппозиции, что странно, учитывая, что существует разделение на условные 86% и противостоящие им 14%. Но сейчас, глядя на результаты, мы не видим 14 оппозиционных процентов, мы даже 10% никаких не видим.
– Я не политолог. Я, глядя на эти самые цифры, обратил бы внимание на ЛДПР. Пока по тем подсчетам, которые у меня есть, ЛДПР идет вровень с коммунистами или даже обходит их. А в Забайкальском крае, например, если отбросить приписки в сторону "Единой России", которые при этом не очень большие, она почти достает "Единую Россию". И вот это, на мой взгляд, для власти гораздо более серьезная проблема, чем проблема какого-нибудь ПАРНАСа. Потому что ЛДПР – это такой стихийный запрос на справедливость. Это место, куда можно пойти и сказать правду Жириновскому. И то, что это место становится настолько популярным, – серьезная проблема, выявленная этими выборами, гораздо более серьезная, чем провал ПАРНАСа или окончательный провал "Яблока". Запрос остался. Он просто переформатировался. В 2011 году этот запрос отразился в высоком результате "Справедливой России". А поскольку "Справедливая Россия" показала свою полную никчемность за прошедшее время, а КПРФ всем надоела, он сместился в сторону ЛДПР. Так что вопрос, на самом деле, остается. Лозунг "Вы нас даже не представляете", с которым ходили в 2011 году, остался. Большая часть населения чувствует себя не представленной. И это далеко не только те 14%, о которых все так любят говорить, это гораздо больше.
– Это движение "Вы нас даже не представляете" на нынешних выборах, можно было бы предположить, должно было бы голосовать за партии типа ПАРНАСа. Я пытался увидеть в этом распределении, где те самые 10-14%, которые сочувствовали пять лет назад этому движению, и не нашел.
– Видимо, они решили остаться дома. Они остались в тех самых 64 фактических или 52 официальных процентах, которые не пошли на выборы. Это тоже вопрос, потому что такой жесткий однопартийный парламент, выбранный при очень низкой явке, на мой взгляд, – проблема для всех, для власти в том числе. Я не знаю, как она будет из нее выбираться, как мы будем из этого выбираться. Я думаю, что запрос на справедливые выборы теперь пойдет с другой стороны. Может быть, это произойдет каким-то образом через одномандатников, которые лучше ощущают свою связь с местными жителями, своими избирателями, чем люди, выбранные по партийному списку. Возможно, будет что-то происходить внутри фракции "Единая Россия", которая фактически представляет собой целый парламент
– У вас лично оппозиционные взгляды? Можно сказать, что вы сочувствуете оппозиции и поэтому занимаетесь статистическим анализом результатов выборов? Или это из любви к математике и нелюбви к тому, что жизнь не соответствует правильным математическим моделям?
– И то, и другое справедливо, но с мотивацией скорее все-таки к любви к числам, чем сочувствия оппозиции. Одно с другим плохо совмещается. Возникает соблазн что-нибудь подогнать или подкрутить. А так делать нельзя. Числа так числа. При выборе между числами и оппозицией я выбираю числа.
– А можно сказать, что в вашем окружении люди все-таки оппозиционно настроены?
– Скорее – да, но это ничего не означает. Это скорее те самые 14%. Это не люди, которые ходят на митинги или как-то оппозиционно настроены, это скорее люди, которые не смотрят телевизор.
– Пять лет назад ваши подсчеты пользовались популярностью в кругах, которые составили тогда движение "За честные выборы". У вас есть ощущение, что сейчас что-то изменилось?
– Я не принадлежу к оппозиционным кругам. Поэтому не могу ничего на эту тему сказать. Я думаю, что меняются поколения. Все-таки пять лет – большой срок. Кто-то обзавелся семьей, пришло много новых людей. Нынешние студенты тогда заканчивали школу. Это сильное изменение. Я не знаю, какое отношение имеют мои подсчеты к оппозиции, они просто тогда попали в какую-то общую точку напряжения. Напряжение возрастало независимо от каких бы то ни было цифр и прорвалось тогда. А то, что эти расчеты оказались в правильном месте в правильное время, – просто случай.
– Раньше существовала прослойка людей, то, что называлось научно-технической интеллигенцией, которая, может, и не ходила на митинги, но составляла важную часть независимого общественного движения. Как вы думаете, у таких людей изменились ощущения за последние 5–10 лет?
– Я наукой больше не занимаюсь и не могу судить о настроениях. Другой вопрос, что вот эти подсчеты, как ни странно, лучше всего воспринимались физиками, пусть и ушедшими из физики. Это довольно забавный эффект. Притом что это работа на уровне физпрактикума второго курса. Там нет ничего сложного. В отличие от них, например, математики были более скептичными. Это было такое точечное попадание. Возможно, это был тот слой обобщенных физиков, который как раз и пошел тогда на митинги. Может быть, было совпадение.
– Это мне как раз понятно – физики оперируют математическими моделями, которые они прикладывают к реальному миру. Нет у вас ощущения, что жизнь в России совсем разошлась с моделями и становится все более непредсказуемой?
– Есть. В предыдущий раз такое ощущение было где-то начиная с года 2010-го. Есть такое состояние перед фазовым переходом, когда минимальное внешнее воздействие вызывает огромные флуктуации. В последний раз это было в 2010 году. По моему ощущению, сейчас это все тоже очень напряжено. Любая минимальная история вызывает резкую бурную реакцию, по крайней мере, в некоторых слоях общества. Наверное, это означает, что что-то назревает. Я не знаю – что.
«Свобода». 20:18 18.9.2016
Сергей Добрынин
В данных по явке нашли математические свидетельства фальсификаций
Физик Сергей Шпилькин объясняет, как аномальные скачки явки выдают фальсификаторов на прошедших выборах
После открытия избирательных участков на выборах в Госдуму РФ начали поступать традиционные сообщения о нарушениях в виде «каруселей» — массового подвоза избирателей на участки для голосования. Диспропорции и очереди из «активных граждан» снимают на камеры. но глава общественного штаба по наблюдению Алексей Венедиктов (главред «Эха Москвы») считает это маловероятным, так как на оформление групп людей, голосующих по открепительным удостоверениям, должны уйти часы — по его расчетам. Зампред КПРФ Валерий Рашкин приводит в своем Twitter фото автобуса, на котором, по его подозрению, привезли «карусельщиков». Так выглядит один из участков в ЦАО внутри после массового наплыва однотипных избирателей. Кандидат-одномандатник Юлия Галямина утверждает, что в САО очень много голосующих по открепительным. По ее данным, «карусельщики» «Приезжают не на «Газелях»,а на пяти-шести легковушках и разъезжаются».
Twitter трансляция (Обновляется)
Обновить без перезагрузки страницы:
Правой клавишей мышки чуть ниже под заголовком / Выбрать — Перезагрузить фрейм
Для загрузки ранних сообщений нажать — Read Next Page
«Единая Россия» по общефедеральному партийному списку получила не официальные 54%, а от числа проголосовавших избирателей - всего 25%, от числа зарегистрированных избирателей - всего 12%, а от числа населения, народа нашей страны - менее 10%. Более двухсот человек попали в Государственную Думу путём совершения уголовно наказуемого преступления, вторжения в избирательную волю народа» - таковы масштабного исследования проф. С.С.Сулакшина по математической реконструкции подлинных итогов выборов.
В результате нужно делать утверждение, что Государственная Дума-2016 - НЕЗАКОННА.
Центр научной политической мысли и идеологии инициирует обращение в Генеральную Прокуратуру и Следственный Комитет Российской Федерации с предложением возбуждения уголовного дела, расследования его. Расследования преступления по «захвату власти и присвоению властных полномочий», и наказания виновных.
Предлагаем всем, кто убежден и разделяет эту позицию, поставить свои подписи под обращением, которое размещено на сайте общественных инициатив change.org
Просим перепоста и распространения данной петиции.
Генеральному прокурору Российской Федерации
Чайке Ю.Я.
Председателю Следственного Комитета Российской Федерации
Бастрыкину А.И.
ЗАЯВЛЕНИЕ
Мы, граждане Российской Федерации, подписавшие это заявление, являемся свидетелями уголовного преступления, совершенного массовым порядком 18 сентября 2016 года и заключающегося в фальсификации выборов депутатов Государственной Думы РФ.
Многочисленные свидетельства в виде фотографий, видеозаписей на избирательных участках, сделанные в ходе голосования на выборах Государственной Думы РФ, первичные протоколы, оформленные на УИК и эти же итоги голосования, но с другими цифрами в итоге оформления в системе ГАС показывают, что были совершены преступные деяния, предусмотренные следующими статьями Уголовного кодекса РФ:
Ст. УК РФ 141. Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий;
Ст. УК РФ 142. Фальсификация избирательных документов, документов референдума;
В результате массовых фальсификаций на выборах произошел запрещенный Конституцией РФ (ч. 4 ст. 3) «захват власти и присвоение властных полномочий». За данное деяние статьей 278 Уголовного кодекса РФ (Насильственный захват власти или насильственное удержание власти) предусмотрена уголовная ответственность.
О массовом, централизованно управляемом характере организации фальсификаций, о существовании организованной преступной группировки, ответственной за массовые фальсификации итогов выборов в масштабах всей страны свидетельствуют официальные данные по всем УИК «результатов» голосования, опубликованные ЦИК РФ. Из этих данных следует вывод об управляемом централизованном и синхронном характере фальсификаций, как и сам факт фальсификаций. Из этих данных вытекают свидетельства масштабов фальсификаций. Свидетельства получены математической обработкой официальных цифр ЦИКа и представляют собой экспертное заключение специалиста, свидетельствующее о факте и тяжести совершенного преступления. Результаты экспертных расчетов (см. приложение) доказывают следующее.
1. Фальсификации, увеличивающие число голосов, осуществлялись практически исключительно в пользу единственной партии, а именно, «Единой России».
2. Фальсификации в пользу партии Единой России и ее мажоритарных кандидатов осуществлены при выборах и по общефедеральному округу при голосовании по партийному списку, и при выборах в подавляющем большинстве мажоритарных округов на одном уровне, кардинально поменявшем истинное волеизъявление избирателей.
3. Масштаб фальсификаций - приписки голосов партии Единой России достигает уровня более, чем в 2 раза, что повлияло на результаты выборов и принципиально изменило их результаты.
4. Фальсификациями занимались в том числе официальные должностные лица - члены и председатели избирательных комиссий, иные должностные лица.
5. Из 450 депутатов Государственной Думы РФ более 200 депутатов от партии Единая Россия попали в Государственную Думу РФ в результате нарушения Уголовного кодекса РФ. При столь незаконных выборах Постановление ЦИК РФ от 23 сентября 2016 г. №56/541–7 «Об установлении общих результатов выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации седьмого созыва» является недостоверным и подлежит отмене. После отмены которого должно последовать назначение досрочных выборов в Государственную Думу РФ.
При таком незаконно сформированном составе Государственной Думы РФ признать законной ее деятельность не представляется возможным. Все решения, которые ею приняты и будут приниматься в будущем, признать законными не представляется возможным.
6. Общероссийский характер организованности преступления одновременно во множестве округов свидетельствует о существовании единого заказчика и организатора, то есть об организованной преступной группировке, которые должны быть выявлены и понести наказание. Поскольку фальсификации проведены исключительно в пользу Единой России, то вероятнее всего ответственны за преступления лица, аффилированные с указанными бенефициарами.
На основании изложенного, прилагаемого экспертного отчета о доказательстве самого факта массовых фальсификаций и вычислении масштабов преступления, а также на основании гражданской обязанности сообщать о преступлении в силу УК РФ, Статья 205.6. (Несообщение о преступлении) доводим до Вашего внимания факты и доказательства совершенного 18 сентября 2016 года в ходе выборов Государственной Думы РФ преступлении и
ПРЕДЛАГАЕМ:
1. Возбудить уголовное дело по факту совершения преступлений, предусмотренных статьями 141, 142, 142.1, 278 Уголовного кодекса РФ, выявить виновных в нарушении закона и довести дело до их наказания.
2. Принять меры прокурорского реагирования, предусмотренные Федеральным законом от 17.01.1992 № 2202–1 «О прокуратуре Российской Федерации», в связи с принятием незаконного Постановления ЦИК РФ от 23 сентября 2016 г. № 56/541–7 «Об установлении общих результатов выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации седьмого созыва» и, в установленном порядке, довести дело до отмены указанного незаконного постановления.
Граждане Российской Федерации:
1. Сулакшин Степан Степанович
ПРИСОЕДИНЯЙСЯ! ПОСТАВЬ И СВОЮ ПОДПИСЬ
В середине сентября в России пройдут парламентские выборы. Пять лет назад выборы вылились в серию демонстраций, а гражданская активность удивительно возросла. Сегодня у российских избирателей нет иллюзий. DN проследила за кампанией независимого кандидата Марии Бароновой.
Небоскребы Москва-сити блестят и сверкают. На расстоянии вытянутой руки от них — квартал уродливых бетонных высотных домов. На растрескавшемся асфальте рядом с одним из них расположился струнный оркестр из трех молодых женщин, они играют аргентинское танго «Por una cabeza».
У подъезда быстро собираются люди, в основном женщины, многие с детьми.
«Как красиво! У кого-то день рождения?» — интересуется одна из них.
Ни у кого не день рождения. Это предвыборное мероприятие. 18 сентября в России будут парламентские выборы, в которых участвует и 32-летняя Мария Баронова. Целое лето она занималась тем, что собирала 15 тысяч подписей, чтобы получить возможность стать независимым кандидатом от одного из московских одномандатных округов. Нигде больше она не получила столько подписей, как здесь, поэтому этот бетонный дом и стал отправной точкой ее предвыборной кампании.
Камерный концерт — один из способов привлечь внимание граждан. Ничто так не мешает оппозиции, как чувство апатии и пассивности, которое сегодня охватило российских избирателей. Разрозненная оппозиция делает все, чтобы собраться с силами. Больше всего известных кандидатов — в списках «Яблока», включая Дмитрия Гудкова и Владимира Рыжкова, которые не являются членами этой партии. Русские эксперты, с которыми связалась DN, полагают, что оппозиции, вероятно, удастся получить несколько мандатов, но в целом она плывет против течения.
«Цель Кремля заключается в том, чтобы добиться низкой явки избирателей. Вот почему выборы будут уже в сентябре (а прошлые парламентские выборы были в декабре 2011 года). В августе, когда проходят почти все предвыборные кампании, большинство избирателей в отпусках. Голосовать будет меньше людей, чем обычно, и это значит, что организованных избирателей в пропорции окажется больше», — говорит политолог Екатерина Шульман, доцент российской Президентской академии.
«Организованные избиратели» — это госслужащие, военные и все, кто работает на государство и муниципалитет, например, полицейские и учителя. От них ожидается, что они все проголосуют за правящую партию. Чем ниже явка, тем выше доля организованных избирателей и, следовательно, меньше необходимость фальсификаций. На прошлых выборах в Госдуму в 2011 году это стало для Кремля неожиданной проблемой, когда новый класс сознательных и критически настроенных избирателей разоблачил мошенничество, что положило начало целой серии демонстраций против власти Путина. Сейчас протестное движение заставили замолчать.
Контекст
Выборы в России важнее американских
Hela Gotland 03.09.2016Партия Путина теряет поддержку
Dagens Nyheter 02.09.2016Асимметрия путинской власти
Asahi Shimbun 01.09.2016Кремлевская власть усвоила урок. Перед нынешними выборами новая председатель Центральной избирательной комиссии Элла Памфилова призвала к «умеренному» использованию так называемых административных ресурсов («административные ресурсы» — это инструменты, которые власти используют, чтобы влиять на исход выборов). Исследователь и редактор издания «Контрапункт» Мария Липман считает, что это попытка избежать грубых форм фальсификаций.
Но в то же время ограничиваются возможности обнаруживать обман.
«Лишь один человек от партии может присутствовать на избирательном участке в качестве наблюдателя. Прежде их было намного больше. Кремль просто-напросто надеется, что выборы пройдут максимально незаметно, проголосуют как можно меньше избирателей, дебаты практически игнорируются. Так можно получить нужный результат, не прибегая к самым грубым фальсификациям».
А Екатерина Шульман указывает, что будет нелегко убедить губернаторов в регионах отказаться от мошенничества.
«Власти в регионах нервничают. Они будут фальсифицировать результаты на всякий случай. И я не говорю о таких областях, как Северный Кавказ, Чечня. Там явка всегда почти 100%, потому что местные лидеры хотят продемонстрировать лояльность Путину».
Мария Баронова — полная противоположность официальной власти, она принадлежит к группе активных и образованных городских жителей, уставших от коррупции и злоупотреблений. Она получила известность как один из ведущих активистов, вставших на защиту так называемых узников Болотной — примерно 30 участников антипутинских демонстраций в мае 2014 года, которых привлекли к суду за массовые беспорядки и вандализм. Против нее тоже выдвигалось обвинение, но дело было закрыто. Полиция ворвалась в ее дом и обыскала его, социальная служба грозила забрать у нее сына, ее жизни несколько раз угрожали.
Она — не слишком беспокойный человек, но она начинает нервничать, когда появляется оператор Deutsche Welle. Пропаганда на государственном телевидении вбивает в головы народа, что все оппозиционные кандидаты — это «пятая колонна» на западном финансировании. Иностранные камеры на предвыборной встрече могут вызвать у людей подозрения.
«Люди теперь боятся зарубежной прессы. Ни в коем случае не разговаривайте с ними, пока я здесь», — шипит она журналистам.
Когда Мария Баронова подходит к микрофону и начинает говорить, я замечаю, что публика состоит из одних только женщин, за исключением двоих нетрезвых мужиков — единственных, кто поднимает руку, когда Баронова завершает свою короткую речь и предлагает задавать вопросы.
«Жители этого дома стоят в очереди на жилье вот уже 26 лет. Что вы сделаете, чтобы помочь им?» — спрашивает один из мужчин.
«Я бы могла пообещать, что решу все ваши проблемы, но это будет та же песня, что и у нынешней власти. Но я хочу изменить систему. Я хочу развивать страну, но мне нужна помощь. Сколько из вас собирается проголосовать?» — задает встречный вопрос Баронова.
Поднимается всего несколько рук.
«Если все будут пассивными, ничего не изменится. Вы — граждане страны, только если вы пользуетесь своими гражданскими правами», — отвечает Баронова.
«Дайте нам жилье», — кричит женщина из толпы.
«Все, что я могу вам пообещать, — это тяжелая работа. Сначала не будет видно никаких изменений. Но мы все должны научиться требовать у власти, это тяжелый и неблагодарный труд, который надо выполнять ежедневно», — говорит Баронова.
Публике совсем не нравится этот ответ.
«Идите посмотрите, как мы живем. Гляньте, как нам живется», — кричит женщина.
Мария Баронова исчезает в доме в сопровождении группы жильцов. Журналистов туда не пускают. Как и многие другие российские избиратели, жильцы этого дома смотрят на Баронову как на решение — в данном случае, проблемы с жильем. Большая часть квартир этого дома — бывшие коммуналки, то есть старое советское жилье, в котором целые семьи теснились в одной комнате, а кухни и санузлы были общими.
21-летний Алексей Калитвинов учится в одном из самых престижных московских вузов — Высшей школе экономики. Он добровольно помогает Марии Бароновой. Рассказывает, что большинство предвыборных встреч сводятся к тому, чтобы просто убедить народ пойти и проголосовать.
«Но при этом надо быть осторожными. Многие впадают в ярость, когда им говорят, что они должны голосовать. Они устали от политиков, которых не интересуют их проблемы, они не видят выхода. С ними бывает сложно найти общий язык. Нам надо заставить их поверить, что мы действительно хотим сделать что-то хорошее».
44-летняя Валентина была среди тех, кто поднял руку, когда Мария Баронова спросила, кто пойдет голосовать. Ей же удалось уговорить кандидата зайти в дом и посмотреть, как она живет: двенадцатиметровая комната в длинном коридоре.
«Уже десять лет я живу здесь с сыном. Тринадцатилетнему сыну негде делать уроки! Управляющие компании все время меняются. Город обещает нам новое жилье, но ничего не происходит», — говорит Валентина, которая не желает называть свою фамилию.
Но она все же рада, что удалось заставить Баронову, человека со связями, посмотреть на комнату. Может, от этого будет толк. А выборы ее не интересуют.
Августовской ночью темно и тепло. За деревьями мерцает Москва-сити, потребительский рай в сияющих небоскребах.
Вбросы и «карусели» на выборах можно доказать математически - впервые об этом рассказал физик Сергей Шпилькин в 2011 году. Тогда далекие от математики граждане впервые узнали о «кривой Гаусса» - графике, который показывает нормальное распределение вероятностей, в данном случае - распределение явки по избирательным участкам. И в 2011-м, и в этом году сначала специалисты, а затем и все остальные заметили ненормально большое количество участков с очень высокой явкой, причем именно на этих участках больше всего голосов подано за «Единую Россию». Сергей Шпилькин, физик и лауреат премии «ПолитПросвет», считает, что это - однозначный признак фальсификаций, а не случайность. В интервью «Новой газете» он объясняет, что не менее 45% голосов за «Единую Россию» были фальсифицированы, явка была искусственно увеличена на 11%, а Москва и Петербург, показавшие самую низкую явку, - упустили возможность изменить ход выборов.
— Как колебания явки показывают наличие возможных фальсификаций?
— Российское общество весьма однородно: оно находится в однородном информационном поле, созданном телевизором, и мало различается по воспитанию и образованию. У нас нет особого расслоения на страты, которые могли бы вести себя политически по-разному. Исключение — условный «московский образованный класс» — это довольно узкая прослойка, которая в разной степени представлена в Москве, Санкт-Петербурге и некоторых других городах. Даже самые бедные городские районы от среднебогатых отличаются не настолько сильно, чтобы это было заметно на голосовании, — гетто у нас нет. Можно выделить только несколько участков, где люди голосуют совсем иначе, чем в других местах, например, Главное здание МГУ или жилой комплекс «Гранд-Парк» на Полежаевской, где в 2012 году было самое большое количество голосов за Прохорова. Поэтому явка колеблется в не слишком больших пределах. Даже между городскими и сельскими округами в пределах одной области различия небольшие.
Что происходит, когда мы хотим выборы подделать, сдвинуть результат в пользу какого-то кандидата? Я могу просто добавить голоса в его пользу, например, привести людей и сказать им голосовать за него — но сложно проверить, как они поступят на самом деле. Могу просто потребовать от избирательной комиссии подделать цифры. Отнять голоса от одного кандидата в пользу другого, но это самый редкий способ. А самый простой — накидать в урну пачку бюллетеней. При этом растет явка: чем больше добавляешь бюллетеней, тем больше она растет. И на таких участках мы видим очень большое число голосов за одного кандидата и немного — за оппозицию. В отсутствие вбросов соотношение голосов более или менее постоянное, а если мы накидываем лишние бюллетени, растут цифры одной партии, в данном случае — за «Единую Россию».
— Что происходило с явкой на этих выборах?
— Я разбиваю все участки по явке, смотрю, сколько в каждом интервале подано голосов за каждого кандидата, рисую гистограммы. Мы видим характерную картину: пик количества участков с явкой 36%, дальше провал, потом опять рост. Это значит, что максимальное количество голосов было подано на участках, где проголосовало в среднем 36% избирателей, то есть от 25 до 40%. Скорее всего, на этих УИКах все было нормально. А то, что выбивается за эти пределы, выглядит ровно так, как будто просто добавили голосов за «Единую Россию». Когда люди голосуют, числа получаются случайными, кривая распределения плавная.
Когда я начинаю двигать цифры на целых участках, у меня вместо плавного распределения получается пилообразная фигура — в 2011 году ее называли «бородой Чурова». Подозрительны участки с явкой 50%, 65%, 75%: случайно такие красивые цифры практически никогда не получаются. Если на участке явка 95% — это, скорее всего, фальсификат, так в большом городе не бывает. Фальсификации происходят на этапах от голосования до внесения в систему «ГАС-Выборы».
По горизонтали — процент явки на избирательных участках, по вертикали — количество голосов, поданных на этих участках. Аномально большое количество голосов только за «Единую Россию» на участках с высокой явкой — явный признак фальсификаций, считает Сергей Шпилькин
— В каких регионах больше всего аномалий с явкой?
— Татарстан, Башкортостан, республики Северного Кавказа, кроме Адыгеи, всеми любимая Саратовская область, Белгородская, Брянская. Там больше всего участков с аномально высокой явкой, и на них высокие результаты ЕР. Как правило, на Северо-Западе и к северу от Москвы это происходит редко, в Сибири плохо дела обстоят только в Якутии, Кемеровской и Тюменской областях, иногда в Омской. Воронежская в этот раз отличилась: там огромное количество участков с явкой 80—100%. На мой взгляд, в Крыму и Севастополе считали честно (о том, как проходили выборы в Крыму — читайте в «Новой газеты» ). Там высокая явка, но распределение вполне городское, очень похожее на Москву.
Максимальное количество голосов за «Единую Россию» подано на участках с явкой, близкой к 100%, которая в нормальных условиях встречается очень редко
— А не может скачок явки быть естественным: просто больше людей сами пришли и проголосовали?
— Тогда сдвинулся бы весь график, как случилось в Кировской и Курской областях, но не его части: он просто поднялся бы целиком.
— Ситуация похожа на 2011 год?
— На сайте ЦИК есть данные о выборах с 1999 года. И чем глубже мы копаем в прошлое, тем больше распределение голосов на выборах похоже на колоколообразную кривую, которую называют «кривой Гаусса» — то есть нормальное распределение.
Начиная с 1999 и до 2005 года на всех выборах во всех московских районах явка отклоняется от средней городской не более чем на 5%.
А в 2008 году московскому правительству, видно, очень нужно было показать лояльность Дмитрию Медведеву, и мы получили большой разброс явки даже на соседних участках. Потом это повторилось в 2009 году на выборах в Мосгордуму, когда на участке, на котором голосовал Митрохин, не оказалось ни единого голоса за «Яблоко». Потом скандал произошел в 2011 году на думских выборах, когда, например, в Раменках в одном и том же жилом комплексе одна половина дала 28% за «Единую Россию», а другая — 58%. Случился скандал, протесты и все прочее, и в 2012 году эту машинку фальсификаций в Москве резко прикрутили, а распределение явки вернулось к нормальному. Нормальным оно было и на выборах мэра Москвы в 2013 году.
Я предполагал, что эти выборы пройдут либо по сценарию 2003 года (самые честные выборы, о которых у нас есть данные), или по сценарию 2011 года (самые нечестные).
Из имеющихся возможностей была выбрана худшая. То есть она не была выбрана, а просто машина уже запущена и так работает, а чтобы это остановить, нужно было долго бить ее по рукам.
В целом очень похоже на 2011 год, только более низкая явка и более высокий результат за ЕР. И, в отличие от 2011 года, полное отсутствие новых лиц в списке победителей — тогда появилась «Справедливая Россия». Важный момент — как выступила ЛДПР. По стране она идет ноздря в ноздрю с КПРФ, в половине регионов даже опережает, а в Забайкальском крае почти догоняет ЕР. То, что были фальсификации в пользу ЛДПР, маловероятно: безумно похожее распределение голосов за КПРФ и за ЛДПР. То есть либо кто-то очень искусно подделывал обеих, либо так и было на самом деле.
Фото: Оргкомитет премии «Просветитель» / Facebook
— Особенно низкой явка была в Москве и Санкт-Петербурге (35,2% и 32,7%) — насколько это важно?
— В Москве лет 10 назад явка была 56%. То есть сейчас один голос москвича мог решить вдвое больше, и даже небольшое количество сторонников демократов могли бы провести в Думу своего кандидата. Сейчас 10% бюджетников и пенсионеров — это достаточный ресурс, чтобы провести кого угодно, при такой явке они решают всё. Известно, что Навальному не хватило 35 тысяч голосов до второго тура: пришло бы больше народу, был бы второй тур. Так что, возможно, большие города упустили некоторые шансы.
— Какими могут быть реальные результаты выборов на основании ваших расчетов?
— За «Единую Россию» подано 28 миллионов голосов, из них, по моим расчетам, примерно 12 миллионов добавлено — это значит, 45% голосов за ЕР — фальсификат, и это примерно 11% всех избирателей. Значит, вместо официальной явки 47,8% получаем 36,5%. Вместо 54% за «Единую Россию» — 40%. С политической точки зрения это довольно важный результат: получается, партию поддержали 15% от общего числа избирателей. И с этими 15% реальными и 27% официальными им нужно будет как-то жить.
